Читаем Любовь и жизнь, похожие на сон полностью

Нет сна мне из-за энтих олиграхов,

Вся жизнь мне опостылела за них

Кривая-непутевая, какая-то собака

И во дворе и пес не лает подозрительно притих.

Теленок меньше выпьет из ведерка

Чем олиграх с девицею своей.

Вина хранцузского, в котором нету толку,

Зеленую не пьет, зеленой брезгует ей-ей.

Гляди, официант бутылочку подносит

На локотке с салфеточкой в глаза глядит: «Ну, как?»

Он край бокала послюнявит, что-то пробормочет

И утвердительно кивнёт – за эту цену? Ну, дурак.

Но что-то все-таки завидно стало

Мне Глашка не подносит – как же так,

Ему ведь пойло в ресторане носят из подвала,

А я ведь тоже из Парижу выпить не дурак.

По телеку я часто вижу олиграхов,

Про жизнь ихнюю произнал я все,

Что жен тасуют, как колоду, с одного замаху,

А я-то в доме только с Глашкою – за что?

Фартит ему – не так, как мне, бедняге

Ему аж «Махбах» подает шофер-пострел,

Я запрягаю сивую кобылу-бедолагу.

Эх, хорошо я раньше олиграхам не завидовал совсем.

Теперь завидую – избёнка прохудющая такая.

Ну, а ему дворец – «япона мать»!

За что ему бабенка разбитная молодая,

А мне-то где такую вместо Глашки взять?

Теперь-то хрен, я больше не пойду на поле

Кобылу сивую в телегу запрягать.

Дай мне, что он имеет, мне не надо боле,

Мне с Глашкой «Махбах» ко двору изволь подать.

Бывает, Глашка поумней меня – я это понимаю,

На «Плазме» все увидела и усекла – как не понять

Неправильно я олиграхов прозываю,

Мне олигархами их надо называть.

И, может, Бог мне подфартил – так нужно?

Хоть правильным их словом обозвать,

И вдруг я с Глашкою пробьюсь наверх трудом натужным.

Я стану олигархом и вперед – «е. а мать».

А может, не идти мне в олигархи,

Ведь Стерлигов, известный всем, от них ушел.

И если он ушел – зачем туда мне надо,

Какого «х-я» между ними я нашел.

Коровам крутит хвост – навалом хрюшек,

Жена и дети, а уж коз, баранов – завались.

А тех, которые на палках крутятся – подружек,

На ферме нету их, хоть зашибись.

И Глашка ревновать теперь не будет

И буду я спокойно-преспокойно жить.

И как ни назову – от Глашки не убудет, не прибудет,

И с «Олиграхами» не буду я дружить.

26.08.2010

<p>Завистник</p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

Поэты 1840–1850-х годов
Поэты 1840–1850-х годов

В сборник включены лучшие стихотворения ряда талантливых поэтов 1840–1850-х годов, творчество которых не представлено в других выпусках второго издания Большой серии «Библиотеки поэта»: Е. П. Ростопчиной, Э. И. Губера, Е. П. Гребенки, Е. Л. Милькеева, Ю. В. Жадовской, Ф. А. Кони, П. А. Федотова, М. А. Стаховича и др. Некоторые произведения этих поэтов публикуются впервые.В сборник включена остросатирическая поэма П. А. Федотова «Поправка обстоятельств, или Женитьба майора» — своеобразный комментарий к его знаменитой картине «Сватовство майора». Вошли в сборник стихи популярной в свое время поэтессы Е. П. Ростопчиной, посвященные Пушкину, Лермонтову, с которыми она была хорошо знакома. Интересны легко написанные, живые, остроумные куплеты из водевилей Ф. А. Кони, пародии «Нового поэта» (И. И. Панаева).Многие из стихотворений, включенных в настоящий сборник, были положены на музыку русскими композиторами.

Антология , Евдокия Петровна Ростопчина , Михаил Александрович Стахович , Фёдор Алексеевич Кони , Юлия Валериановна Жадовская

Поэзия
Стихотворения. Пьесы
Стихотворения. Пьесы

Поэзия Райниса стала символом возвышенного, овеянного дыханием жизни, исполненного героизма и человечности искусства.Поэзия Райниса отразила те великие идеи и идеалы, за которые боролись все народы мира в различные исторические эпохи. Борьба угнетенного против угнетателя, самопожертвование во имя победы гуманизма над бесчеловечностью, животворная сила любви, извечная борьба Огня и Ночи — центральные темы поэзии великого латышского поэта.В настоящее издание включены только те стихотворные сборники, которые были составлены самим поэтом, ибо Райнис рассматривал их как органическое целое и над композицией сборников работал не меньше, чем над созданием произведений. Составитель этого издания руководствовался стремлением сохранить композиционное своеобразие авторских сборников. Наиболее сложная из них — книга «Конец и начало» (1912) дается в полном объеме.В издание включены две пьесы Райниса «Огонь и ночь» (1918) и «Вей, ветерок!» (1913). Они считаются наиболее яркими творческими достижениями Райниса как в идейном, так и в художественном смысле.Вступительная статья, составление и примечания Саулцерите Виесе.Перевод с латышского Л. Осиповой, Г. Горского, Ал. Ревича, В. Брюсова, C. Липкина, В. Бугаевского, Ю. Абызова, В. Шефнера, Вс. Рождественского, Е. Великановой, В. Елизаровой, Д. Виноградова, Т. Спендиаровой, Л. Хаустова, А. Глобы, А. Островского, Б. Томашевского, Е. Полонской, Н. Павлович, Вл. Невского, Ю. Нейман, М. Замаховской, С. Шервинского, Д. Самойлова, Н. Асанова, А. Ахматовой, Ю. Петрова, Н. Манухиной, М. Голодного, Г. Шенгели, В. Тушновой, В. Корчагина, М. Зенкевича, К. Арсеневой, В. Алатырцева, Л. Хвостенко, А. Штейнберга, А. Тарковского, В. Инбер, Н. Асеева.

Ян Райнис

Драматургия / Поэзия / Стихи и поэзия