Любовь или криминал? (СИ)

«Оливия всегда мечтала увидеть своего отца. Она нуждалась в поддержке хотя бы одного из родителей. Столкнулась с ним она случайно — когда она шла со школы, увидела мужчину, по описанию похожего на отца. Оливия просто инстинктивно почувствовала, что это её родитель. Он был с какой-то женщиной, с младенцем на руках и коляской. Сколько у него вообще детей?!

— Папа! — Оливия подбежала к нему и попыталась обнять, но он отвернулся. Оливия отошла от него и с непониманием уставилась.

— Оливия, детка. У меня другая семья. Пойми это и не навязывайся, — резко сказал он, целуя малышку в щёку. Оливия смотрела на него минуту, а потом ушла.»

«— Ненавижу тебя! — в приступе пьянства орала мать. — Ты меня достала!!!

— Зачем рожала? — крикнула Оливия. Ей было уже тринадцать.

— Да потому что эту квартиру бы не дали! Была квота, что мне квартиру дадут! Для этого нужно было дочь свою прописать! Ну или сына. Вот и всё!

Оливия догадывалась, что она не нужна, но что её сделала только ради выгоды…»

«Оливии 15. Она только познакомилась с Сизым, Черным и Картой. Им срочно нужно было перепрятать «закладки», за которые им давали много денег. Это был первый в жизни Оливии криминал. Она лазила под скамейками, под горками с пакетиками. Было страшно, но она знала заранее всё, что ей предстоит…»

«…Однако Оливия в один прекрасный момент услышала нежные звуки пианино, которые доносились из соседнего дома. Она уже не слышала в этот момент своих друзей, медленно подходя к окну.

В соседнем доме парень лет восемнадцати играл за фортепиано какую-то мелодию. Его пальцы быстро-быстро летали по клавишам инструмента, ни разу не сбившись и не запнувшись. Оливия никогда не наблюдала за процессом создания музыки, и её очаровало то, как из-под его пальцев рождались такие красивые звуки.

— Лив, будешь читать за Ларису Огудалову? ² Лив! — Ребята отчаянно пытались обратить на себя внимание девушки, но та ничего не слышала, увлечённая тем парнем и этой мелодией.

— Да, мне говорили, что тут живёт по соседству парень-пианист. В консервы поступил год назад, — сообщил Брайн.

— Консерватория, дебил, — пробормотала Оливия, слушая заключительные ноты. Парень закончил играть, положив ладони на клавиши.»

— Оливия? — сказал Ботан, хватая ручонками безжизненное тело своей любимой. — Оливия! — заорал он на всё здание каким-то нечеловеческим голосом. По его крику Сизый понял, что конец наступил. Он заткнул уши пальцами, лишь бы не слышать криков Ботана, которые довели бы его до безумия. Ботан мотал головой, будто отрицая увиденное, стараясь забыть тот факт, что Оливия умерла. Из него вырвался глухой стон, всё в груди сдавило. Девушка начала синеть — все признаки трупа налицо. Ботан тихонько заплакал, размазывая слёзы и холодный пот по своему бледному лицу окровавленным рукавом.

Внезапно в проходе появился Брайн. Он схватил Слепого за рукав и с силой потащил из здания. Его лицо было искажено ненавистью, он холодным взглядом смотрел на Слепого. Казалось, что миг — и Мапс разорвёт его на куски!

— Какого чёрта? — рявкнул Брайн, ударяя Слепого кулаком в грудь. — Ты обещал, что с Ботаном и Оливией ничего не случится! Ты подонок!

— А, ты, барс белой пустыни. Ты невинен, как агнец. Всё верно? Ты убил моего брата, друг мой сердечный, — Слепой ткнул в грудь Брайна пальцем. — Это и была месть, чудесный ты мой. Сначала я хотел тебя убить в той хижине, но я подумал, что это слишком банально и предсказуемо. Потом я решил поступить так: я вынудил тебя предать своих друзей с помощью пыток и нанять тебя, сделать своим человеком. Всё пошло, как я думал! Ты мне говорил информацию обо всех делах шайки, и я ждал момента, когда бдительность атаманши будет усыплена. И вот — о чудо! — она решила себя окольцевать. Отдать в добровольное рабство. Тогда я тайно проник в ЗАГС, даже несмотря на отсутствие пригласительного и убил всех. Оливия была пьяна, я знал, что она пригубит перед распиской. Она бы убила меня с лёгкостью в другое время, она уже почти держала пистолет у моего виска! Но из-за алкоголя в крови её внимательность понизилась. Да и никто на свадьбу с оружием на пришёл, так что обороняться было нечем. Все сбежали. Кроме её дружков.

— Зачем ты так? — спросил Брайн, опуская измученный взгляд.

— Это была моя месть. Жить с чувством вины в гибели близких друзей — это самое страшное, что может быть. Это хуже смерти, поверь. Ты виновен в смерти Оливии, которую ты любил якобы и поцеловал даже тогда, когда она уже была без пяти минут Воробьёва. Ты виновен в том, что заучка скоро откинется, потому что у него ранен живот и плюс удар от смерти жены его доконает.

— Ботан-то здесь причём? Мы почти не общались.

— Этого хотел бы мой брат. Он хотел отомстить Оливии, но не успел. Его смерть решит этот вопрос. Да и плюс он видел слишком многое. Я сам тебя довёл до петли, чем очень сильно горжусь. Пойдём же со мной! Я покажу тебе, что стало с твоими дружками. — Они вошли вместе в зал. Брайн закрыл рот руками, падая на колени. Ботан корчился от боли, но холодную руку Оливии не выпускал.