Любовь или Свобода 2: Возможность (СИ)

— А вот мне кажется, Вороница посчитает существенным, что взрослую дочь невозможно оставить в отцовском доме.

— Продажа рождённой вещи не закон.

— Разумеется, потому что глупый получился бы закон. Эльсы не считают дочерей своими родственниками, но никогда не пустят их в свою постель. Сие отвращение заложено в нас природой.

— Замечательно. Не хватало, чтобы Вороница меня в подобной мерзости заподозрила. Насколько я знаю, у людей родственные связи тоже не приветствуются.

— Это не изменяет того, что девочку придётся продать новому хозяину, как только она вырастет.

Вороница чуть не упала от заявления Алекса. Просто счастье, что ей удалось услышать важнейшие подробности, до того, как она совершила роковую ошибку. Поборов желание выскочить и расцарапать Элайе лицо, Вороница снова обратилась в слух. Сейчас важнее не пропустить ещё какую-нибудь важную новость. Высказать своё мнение она всегда успеет.

— Придётся? — самоуверенно хмыкнул Блек. — А кто меня заставит?

— Пойдут слухи. Очень мерзкие, — Лони чуть подался вперёд. — Заткнуть всех ты не сможешь. Позволишь им распространиться — навредишь второму ребёнку. Ведь чем чище родовое имя, тем больше возможностей у твоего сына. Одним из двойняшек придётся пожертвовать.

Элайджа тихо засмеялся вместо ответа.

— Рад, что тебе весело. Ну так что, я пойду сообщу твоей вещичке чудесную новость? Или ты сам? — Лекс сделал шаг назад, и Вороница сжалась: он вот-вот обернётся и лицом к лицу встретится с предметом их разговора, выпучившим глаза от шока.

— Ты считаешь, ей обязательно знать? — Элайджа всё ещё посмеивался. По глухому удару стало понятно, он навалился на стену. — С чего вдруг у тебя открылось стремление к честности?

— Может, я глаз на неё положил? И только и жду, когда ты совершишь ошибку.

— Какую ошибку, Лекс? Она моя собственность.

— Один раз ты уже отпустил свою женщину по её просьбе. Что, если она влюбится в другого и окажется с тобой абсолютно несчастной?

— Собираешься стать тем «другим»? — Устало вздохнул Блек, но интонация осталась весёлой и снисходительной. — Далеко же ты собрался зайти ради пары ночей разврата.

— Быть может… итак, кто проинформирует «несчастную обманутую женщину»? — театрально вздохнул Лони.

— Допустим, я захотел бы избежать огласки….

— Проще простого, — тут же отозвался Алекс, обрадованный, что Блек быстро поинтересовался о плате за молчание. — Я хочу Вороницу.

Землянка пошатнулась, громко вдохнув, но, кажется, её не услышали.

— Поясни, — спокойно попросил Блек.

— А что тут пояснять? Я хочу её трахнуть. И не один раз, а трахать каждый раз, когда приспичит, пока она мне не опротивеет. Ну что, поделишься сладким нектаром?

— Нет, — Элайджа не рассердился.

— Тогда второй вариант, — Лони, по-видимому, был готов к отказу. - Помнишь, я его уже предлагал? Я попробую её соблазнить. Ты уверен в её преданности? Мне кажется, все женщины развратны и доступны. Стоит лишь найти нужный подход. Поспорим? Победителю достанется…

— Нет, — Элайджа перебил друга уже строже.

— Почему нет-то? — Алекс не хотел сдаваться.

— Потому что я люблю её и никогда не сделаю предметом спора. И да, я знаю, как защитить Сирену.

— И как же?

— Так же, как и Вороницу. Помнишь, что ты пообещал мне десять лет назад?

— Ты вытянул из меня слово позаботиться о твоей вещичке, если с тобой что случится. И оставил на меня завещание, — Алекса совсем не обрадовало упоминание о старом обещании. — Хитро. Заставил поклясться не притрагиваться к ней. Вот только, я, дурак, должен был сначала настоять, чтобы ты показал её. Я и не подозревал, что сильно захочу её.

— Верно, ты в жизни бы не согласился, увидев.

— А с чего ты вообще решил, что я бы сдержал своё слово?

— Лекс, я тебя слишком хорошо знаю. Ты цепляешься за гордость эльса. Поэтому, как бы ни хотелось, никогда не нарушишь обещания погибшему другу.

— Сомневаюсь.

— Будем надеяться, узнать не придётся.

— Ну, а причём здесь Сирена? Или как её там?

— Когда придёт время, отдам её тебе, — пояснил Элайя свою задумку.

— Разумеется, с уверенностью, что я её не трону?

— С уверенностью, что ты её не обидишь.

— Эльсы секс обидой не считают.

— Люди тоже, если он по взаимности.

— И что, Вороница сие позволит?

— У меня будет много лет, чтобы придумать другой план. Это пока одна из возможностей.

Элайя замолчал. В наставшей паузе землянка услышала своё гневное дыхание. Сейчас она еле боролась с желанием прибить обоих. Хотя, если задуматься, красноволосый выступил против идеи Элайджи.

«Всё равно! — Вороница решила, что прощения он не заслуживает. — Он эльс, а значит похотливое животное, которое должно получить самую грозную кару! Ишь чего удумал, меня соблазнить захотел! Вот сейчас как раскрою голову…»

— В любом случае, — довольно продолжил Блек, — если тебя интересует её мнение, скоро ты его услышишь. Вряд ли Вороница сможет долго сдерживаться. Не так ли, Ягуарчик?

— А? — одновременно вырвалось у Алекса и Вороницы, потому что прежде чем они разобрались в сказанном, Элайя уже отодвинул друга в сторону и высунулся из-за угла, с пониманием поглядев на свою женщину.