Любовь или Свобода 2: Возможность (СИ)

— Говорил, но дальше слов Лекс не зайдёт. И вовсе не потому, что у эльсов за использование чужих вещей без разрешения часто расплачиваются жизнью. Мой друг вполне безрассуден, чтобы наплевать на опасность, но нашу дружбу предавать не будет. Даже если очень захочет.

— Как же ты ему веришь, — землянка не собиралась скрывать отвращения. — Кажется, что бы он не сделал, ты всё равно не перестанешь доверять ему.

— Чтобы я перестал ему доверять, должно случиться что-то из ряда вон выходящее.

— Но с одним твоим другом мне уже пришлось пообщаться!

— Фроуд был всего лишь моим солдатом. И, как помнишь, я вовсе не доверял ему.

— Проехали, — возвращаться к тяжёлым воспоминаниям не хотелось. — Допустим, он не собирается брать Сирену силой, но вполне может соблазнить мою дочь!

— А ты её в монастырь, что ли, готовила? Ягуарчик, Сирена к этому времени будет взрослой девушкой и вполне сама сможет понять, хочется ей или нет.

— Но он же…!

— Тише, ты опять кричишь, — Элайджа коснулся пальцем её губ. Землянка смотрела на него такими жалостливыми, испуганными глазами, что он не сдержал одобряющей улыбки. — Никто нашу дочь запирать не собирается. Она сможет знакомиться со сверстниками, общаться, жить с нами, если захочет, просто числиться будет за другим. А частенько бывает, что юные эльсы и девушки, выращенные в доме эльсов, приобретают друг к другу взаимный интерес. Если Сирена найдёт того, … — Элайя осёкся, чуть было не сказав: «чьей вещью захочет стать». Этого Вороница точно бы не стерпела. — Кого-то особенного для себя. Её всегда можно будет отдать ему.

— Но…

— Ягуарчик! — Блек слегка повысил голос. — А какие у нас варианты ещё остаются? Либо это, либо Земля, на которой её, скорее всего, всё равно похитят на Эльсод. Или чего похуже. Ну, или она немного подрастёт, выберет, с кем повеселиться, забеременеет, а после ты продашь её замуж за старика.

— Не говори так!

— Именно так я и буду говорить, Вороница. Ты рассчитывала, что Сирена вырастет сильной женщиной, выучится, сделает себе карьеру и будет сторониться мужчин как огня? Не глупи. Девочка не будет жить твоими мечтами. Ваша реальность такова, что на любую приличную должность устраиваются через постель. Причём и мужчины, и женщины. Не время тешить себя иллюзиями. Пора посмотреть в лицо реальности, — он бережно взял землянку за руку. — Понимаю, решение тяжёлое, но оно необходимо.

Вороница сдалась, подавшись вперёд, и уткнулась лицом ему в грудь, всхлипывая. Если вдуматься, то выбора, в самом деле, нет.

— А Эл? — женщина сделала последнюю слабую попытку посопротивляться.

— А что с ним?

— Ты же… Велел назвать его матерью не меня… А… другую, несуществующую женщину!

— Ты понимаешь, какая разница совету?

— Какая?

— Живую нужно убить. Мёртвая уже не ответит.

— Он не будет числиться моим сыном!

— Ягуарчик, ни один эльс не имеет официальной матери. Не бушуй, послушай. Я не собираюсь отнимать у тебя Эла. Пойми наконец. Я поздно зарегистрирую его существование, совет видит в этом вину женщины. В любом другом случае он не станет спрашивать, кто родил. На Эльсоде значения не имеет.

— Но он мой, — Вороница упрямо дёрнула Элайю за рукав.

— Нет, Ягуарчик. Он наш. Как и Сирена наша.

— Тебе вообще плевать на детей. Без разницы, есть они или нет.

— Вороница, они есть, и это факт. И отказываться от данного факта я не собираюсь. Несомненно, мне неизвестно, что значит быть отцом. Если бы речь шла о какой-то случайной женщине, то мне в самом бы деле было бы безразлично.

— И я о том же, — Вороница с горечью опустила голову.

— Но ты не случайная. Неужели ты не понимаешь, Ягуарчик, — Блек поднял её лицо за подбородок, пронзая взглядом. — Мне дорога любая частичка тебя так же, как ты сама.

Вороница нервно сглотнула. Его чёрные глаза завораживали. Так близко…

— И всё же… — землянка, словно загипнотизированная, не смогла отвернуться. — Ты собираешь разрушить всю мою защиту.

— Я сам стану твоей защитой.

Вороница, не вытерпев, решила дать ему последний шанс и, опять, сделала глубокий вдох.

-Нет, Ягуарчик, — широко улыбнулся эльс.

— А? — вздрогнула Вороница.

— Я не стану тебя целовать.

— Как… как будто я бы позволила, — неестественно огрызнулась женщина. Её щёки стыдливо покраснели.

Улыбка Блека сделалась ещё шире и нежнее. Он поднёс ладонь землянки к своей щеке и, словно кот, потёрся об неё.

— Я не стану целовать твою стену, — ответил Элайджа на немой вопрос. — Если захочешь мои губы, придётся попросить о них вслух.

— Да иди ты…!

— И быть готовой, — Элайя зарылся в её волосы, вдыхая их аромат, — что я тут же проломлюсь во внутрь твоей брони, — его палец ткнулся ей в грудь. — Обратно к тебе в сердце. Куда ты сейчас всеми силами стараешься меня не впустить. А до тех пор, как ты будешь готова, ограничимся скромными прикосновениями.