Любовь или свобода 4: Начало долгого пути (СИ)

— Я смотрю, он везде успевает, — с небольшой завистью пробормотал Эниер. Впрочем, не удивительно. Памир никогда не любил сидеть в четырёх стенах. А если деревня сежеллин находилась недалеко от лагеря Блека, то бывшему графу ничего не стоило во время очередной тайной вылазки спасти какого-нибудь аборигена. — А что они сейчас делают?

— Вождь сказал, что если встретит его ещё раз, то непременно достойно отблагодарит. — Теннея невероятно погрустнела. — Он хочет оказать ему величайшую честь — подарить полноценную женщину, — она еле слышно шмыгнула носом. — Памир достоин иметь ребёнка собственной полноценной женщины. Самой красивой.

— Знаешь, Теннея, — Энир тщательно подбирал слова, чтобы утешая, опять не разозлить. — Я не сомневаюсь, что Памир достоин такой женщины, я сомневаюсь, что она ему нужна.

— Как же так? — Теннея обратила на Ринта взор, полный надежды. — Это лучшая награда для лучшего воина! Всем нужна полноценная женщина!

— Посмотри сама, — юноша уже готов был хохотать наблюдая за картиной, где Охотник никак не мог вырваться из благодарных объятий девушек. — Он не твой сородич. Он совершенно другой. И вряд ли выберет женщину за умение рожать.

— Я не понимаю, — призналась Теннея.

Пока Энир думал, как объяснить, к ним вернулся черноволосый эльс. Его одежда уже приобрела нормальный вид.

— Если вы двое не поторопитесь, они меня задушат, — скрипнул зубами он, увлекая Эниера и Теннею за собой.

— Ты спятил?! Зачем лицо открыл? — Эниер не спешил.

— Это моя награда за спасение, — Лог не обернулся. — Их молчание. Они забудут, что нас видели. Без награды меня отпускать отказывались. Пришлось придумать что-то очень важное.

— Почему? — Теннея остановилась. — Зачем ты выбрал такую мелочь? Ты мог заиметь женщину и получить ребёнка!

— Вот чего мне точно не нужно, так это ребёнка! — огрызнулся Памир, не сдержав раздражения. Толпы поклонников его никогда не привлекали.

— А женщину? — очень тихо пролепетала Теннея.

— Залезайте в крейсер, — бывший граф не услышал её.

Но едва Теннея нерешительно шагнула внутрь, раздался негодующий крик.

— Как так? Что ты делать?

Энир оглянулся. Белоснежная пухленькая сежеллинка с небольшим животиком требовательно ухватила Памира за рукав и кричала на ужасно ломаном эльсодском.

— Тебе мудрый вождь давать меня! Целая женщина, самый лучший и красивый! Ты увезти не полную страшную, почти жрица! Ты перепутать или не понимать, что делать! Ты не так понять!

— Ты её знаешь? — Ринт заметил, что Теннея поджала губы, пытаясь побороть гнев.

— Да, она мой близкий сородич. Моя ровесница. Она постоянно твердила мне, что я недостаточно красивая даже для хранителя. Я не белая. — Девушка не потрудилась понизить голос, и Памир с удерживающей его сежеллинкой всё слышали.

— Это так, — обрадованно подтвердила белоснежная местная красавица. — Она знает, что страшный. Ты должен забрать самый красивый.

Видимо, терпение Памира лопнуло. Он грубо выдернул руку, что-то громко ответил на языке сежеллин, взбежал на крейсер, и, к всеобщему изумлению, нежно поцеловал Теннею в губы. После чего закрыл дверь.

Теннея настолько удивилась, что не пошевелилась, оставшись стоять с полуподнятыми руками, пока Лог не подозвал её к карте с просьбой указать точное местоположение пещеры хранителя.

— Что ты только что сделал? — робко спросила она.

— А ты как думаешь? — невозмутимо осведомился Лог.

— Я не знаю… Ты обманул Лабеннию…

— Я никого не обманывал.

— Твои слова не правда.

— Я считаю их правдой.

— А что он ей сказал? — встрял Энир, проклиная себя за неумение сдерживать любопытство.

— Он сказал, что забирает самую лучшую и красивую… — Теннея покраснела до корней волос. — Но это не правда.

Памир метнул в Ринта такой ледяной взгляд, что тот счёл за лучшее прогуляться в самый конец крейсера, пока его туда не отправили силой.

— Теннея, — Лог и не думал смущаться. — Я сказал то, что думаю. И смогу ещё раз повторить, что ты самая красивая сежеллинка, которую я встречал. И меня не волнует, что по этому поводу думают твои сородичи.

— Но что ты сделал потом? — аборигенка не знала, куда девать взгляд, залившись краской.

— Тебе не ясно? — поднял брови Лог.

— Нет. У нас так никто никогда не делал. Я видела, что так делали пришедшие из тьмы нашим женщинам… но они кричали, я думала это нехорошо и больно.

— И тебе было больно? — Памир, улыбаясь, коснулся её щеки.

— Нет, не было… — Теннея запнулась.

— А что ты почувствовала?

— Не знаю… — сежеллинка совсем смутилась.

— Может, попробуем ещё раз? — тихо прошептал Памир.

— Я … не знаю… это… не…

Лог не дал Теннее возможности договорить. Он наклонился и вновь коснулся губами её уст. Легко, навязчиво… поглаживая пальцами румяную кожу, на лице.

— Тебе нравится? — Памир вынудил её смотреть прямо ему в глаза.

Теннея не ответила, судорожно вздохнув воздух. Она совсем растерялась.

Решив, что хватит смущать девушку, для неё вполне достаточно неизведанных ощущений, Памир отошёл от Теннеи и вновь обратил своё внимание на карту.

— Ринт, — позвал он.

— Мне уже можно открывать глаза? — ехидно поинтересовался юноша.