Читаем Любовь к далекой: поэзия, проза, письма, воспоминания полностью

Мне сладостно вспомнить теперь в отдаленьиВесь этот смеющийся сон,Всё счастье моё в непорочном сближеньи,Которым я был упоён.Когда, отрешённый от бредных сознаний,Бичующих пыток ума, –Я стал серебристым, как звёздные ткани,Которых не трогает тьма.Когда, отрешённый мгновенным разрывомОт всех зацепившихся рук, –Я сделался грустным и нежным, и льстивым,Твой преданный, ласковый друг.Мне было так сладко поверить, смущаясь,Что я не проснусь, не проснусь…Мне было так сладко беречь, опасаясь,Наш тихий, наш чистый союз.И вот в отдаленьи, в задумчивой келье,Где меркнет полуденный шум,Сплетаются грёзы, звенит ожерельеМоих очарованных дум.Всё было так робко, мгновенно, мгновенно,Один молчаливый привет.И сердце смутилось, дрожа и блаженно,И в сердце – ласкающий свет.Какая-то радость незримых присутствий,Которыми весь упоён,Kaкие-то зовы влекущих напутствий,Какой-то смеющийся сон.1904<p><strong>III. НЕЖНОСТЬ</strong></p>Мы когда-то встречались с тобой,Поджидали друг друга тревожно.И казалось нам: можно…Был эфир голубой.Серебрил наш весенний союз –Смех, как струн перетянутых тонкость –Разбежавшихся бусВосхищённая звонкость.Мы смотрели друг другу в глаза,Далеко, в голубую бездонность.Называлась: влюблённость –Наших грёз бирюза…Но, шипя, подступила зима,Поседела земля, как старуха.И морозилась тьма,И мы кланялись сухо.Но в душе у меня сбереглосьЧто-то близкое ласковой боли, –Точно стоны магнолийМежду девичьих кос…Если можешь позволить, позволь.Мне так больно, и в том неизбежность.Эта тихая боль –Называется: нежность.1904<p><strong>IV. У МЕНЯ ДЛЯ ТЕБЯ</strong></p>У меня для тебя столько ласковых слов и созвучий,Их один только я для тебя мог придумать любя.Их певучей волной, то нежданно крутой, то ползучей,Хочешь, я заласкаю тебя?У меня для тебя столько есть прихотливых сравнений –Но возможно ль твою уловить, хоть мгновенно, красу?У меня есть причудливый мир серебристых видений –Хочешь, к ним я тебя унесу?Видишь, сколько любви в этом нежном, взволнованном взоре?Я там долго таил, как тебя я любил и люблю.У меня для тебя поцелуев дрожащее море, –Хочешь, в нем я тебя утоплю?1902<p><strong>V. МОТЫЛЬКИ</strong></p>Когда порой томлюсь прибоямиМоей тоски.Жалею я, зачем с тобою мыНе мотыльки?Была б ты вся воздушно-белая,Как вздохи грёз,Летала б вкрадчиво-несмелая,Средь жарких роз.Летать с тобой так соблазнительноСреди цветов.О, как нежна, как упоительнаЖизнь мотыльков!1902<p><strong>VI. ВДВОЕМ</strong></p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии