Читаем Любовь к далекой: поэзия, проза, письма, воспоминания полностью

И их хрустящий бег на камни и песок?Ты видишь, там, в чадрах идут с упрямым мулом,И яркость этих глаз, и смуглость этих щек?О, дева нежная, как персик бархатистый,О, дева стройная, как тонкий кипарис.Да, это юг, пьянящий и лучистый. —О, покорись!Ты видишь этот блеск зыбящийся и синий?Да, это моря блеск, входящий в небеса,И ветви мягких туй и ласковых глициний,И миртов шелестных округлые леса?О, дева нежная, как горние рассветы,О, дева стройная, как тонкий кипарис;О, полюби любви моей приветы,О,покорись!Ты видишь призрак гор как бы в налете пены,И солнце жгущее пьяняще-горячо?Все эти белые, сверкающие стены,Их мрамор матовый, как женское плечо?О, дева нежная, как чашечки магнолий,О, дева стройная, как тонкий кипарис,О, не борись, не бойся нежной боли,О, покорись!Алупка, Сентябрь 1904.<p><strong>III. ВЕЧЕРНЯЯ ЗАРЯ</strong></p>

Nun gluhn wie Gold der Wolken Saume.

Georg Bachmann

У туч, что утром были серы —Резьба пурпуровых корон.Я полон кликов гордой веры.Мечтой без меры опьянен.Теперь напор и состязанье,Пьянящей нежности слова. —И беспредельность ликованья,И нестерпимость торжества!Вечерний воздух душно-сладок.Ночь задвигает мглу завес.Крадутся звезды из-под складокТяжело-бархатных небес.<p><strong>IV. ВЕСЕННИЕ ПУТИ</strong></p><p><strong>1. День</strong></p>Иду меж линий испещренныхТенями солнечных лучей.Гляжу на мрак дерев склоненныхИ убегающий ручей.Вот, клен ветвистый занавесилРучья ленивую волну, —Сегодня я лучисто весел,Опять воспринявший весну!Притихли скромные цветочки,И даль туманная тиха…Я рву зеленые листочки,Я полн движений и греха.Мой голос и шаги несносныПрироде, погруженной в лень…А мне милы и лес, и сосны,И этот мир, и этот день!<p><strong>2. ВЕЧЕР</strong></p>Вечерний лес и в нем дорожка.Осин испуганная дрожь,Я жду… и грустно мне немножко:Придешь ли ты иль не придешь?Все как-то вдумчиво-спокойно.Лишь свист нестройный вдалеке.Кудрявый лист и сумрак хвойный,И спуск к серебряной реке.Орешник лапчатый и круглыйСдавил мой путь со всех сторон.К тебе сияющей и смуглойЯ как-то странно привлечен.Темнеет. Грустно мне немножко.О, неужель ты не придешь?Вечерний лес и в нем дорожка.Осин испуганная дрожь.<p><strong>3. ВДОЛЬ ДЛИННЫХ ЗДАНИЙ</strong></p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии