Читаем Любовь к далекой: поэзия, проза, письма, воспоминания полностью

Письмо адресуйте к Хесину (я там бываю всего чаще): Рождественка, номера Денисова. № 32 Хесин, мне.


9


17-го ноября 1904


Многоуважаемый Валерий Яковлевич!

По просьбе Екатерины Онуфриевны пересылаю Вам сегодняшний номер «Русского листка».

Статьи Андрея Белого о Канте вряд ли могут быть напечатаны в «Искусстве» ввиду несоответствия предмета программе журнала — к большому моему сожалению.

Виктор Гофман


10


15 февраля 1906


Глубокоуважаемый Валерий Яковлевич,


посылаю Вам для «Весов» пять новейших своих стихотворений, объединяя их общим заглавием «Светлые песни». В случае каких бы то ни было сомнений, – будьте любезны известить меня. Очень прошу не сокращать ни в коем случае моей обычной подписки. Ожидаю ответа во всяком случае.

С глубоким уважением

Виктор Гофман


11


1906


Глубокоуважаемый Валерий Яковлевич.


Еще раз прошу Вас, если это только не слишком затруднительно и еще возможно, вернуть мне мои стихи. Они вынуты из сборника и, право, не хочется вновь переписывать все это, когда можно просто вложить их обратно.

«Весы» Ваши — великолепны: неужели и следующие номера будут таковы же? «Грифы» — нечто совсем гнусное и нестерпимое, почти целиком.

С почтением

Виктор Гофман

Не знаете ли, быть может, Вы, куда делся Ваш, а также и мой, постоянный переплетчик Пустовалов? На прежнем месте его нет. Простите за беспокойства.


12


31 май 1906


Выискал для Вас, многоуважаемый Валерий Яковлевич, еще три стихотворения, хотя посылаю их Вам довольно неохотно. Почему эти – лучше прежних, отвергнутых? Я все же того (может быть, и вполне несправедливого) мнения, что Вам вообще не нравятся мои стихи, т. к. в некоторых из прежде посланных, например («Дни умиранья», «Близ тебя»), я право, ну, совсем искренно — не вижу никаких частичных или, так сказать, объективных недостатков. Это, конечно, нимало не мешает им — с известных точек зрения являться далее одним сплошным недостатком, но тогда – точно такой же недостаток и вся моя поэзия. Вновь посылаемые стихи, увы, похожи на прежние. Так же женщины превращаются ночью в цветы, а я прошу их позволить мне побыть вблизи них и подышать их ароматным счастьем. Так же лучисты их лица, и странные чудеса совершаются в полусумраке влюбленных грез. И т. д., и т. д…. Пожалуйста, Валерий Яковлевич, не задумывайтесь вернуть мне и эти стихи, если только они покажутся Вам, как и первые, — недостойными ни «Весов», ни меня самого — как Вы изволили тогда выразиться. Я не обижусь нисколько.

Я хотел было, прежде чем послать Вам эти стихи, попросить Вас зайти ко мне, чтобы выложить перед Вами все свое скудное литературное достояние (Выбирайте, мол, сами)… Но стихов у меня теперь так мало (я пишу книгу прозой, книгу фантастических сказок из обыденной жизни), что это не имеет никакого смысла и что мне уже, как бывало, немного совестно перед Вами.

С одной из сказок своих, впрочем, я еще как-нибудь стукнусь к Вам в «Весы». Посмотрим, как посмотрите Вы на это. (Только не теперь — осенью – летом буду их «отделывать».)

Прошу во всяком случае — ответа

Ваш Виктор Гофман

У меня новый адрес:

Большая Дмитровка против Глинищевского переулка у Леве.


13


28/I 1909


Глубокоуважаемый Валерий Яковлевич


В субботу я уезжаю в Петербург. Перед отъездом мне бы очень хотелось собрать у себя некоторых наиболее близких и дорогих мне людей в Москве, тех, с кем я надеюсь не прерывать отношений и живя в Петербурге. Среди них, конечно, прежде всего желал бы увидеть у себя Вас. Не найдете ли поэтому возможность зайти ко мне завтра в четверг часу в девятом.

Искренно Ваш

Виктор Гофман

Воздвиженка, гостиница Петергоф. № 65.


14


16/ IV – 1909 СПб


Глубокоуважаемый Валерий Яковлевич


Сердечно благодарю Вас за присланную мне прекрасную Вашу книгу и последовавшее за нею письмецо. То, что книга не достигла меня по первому адресу, коренится, вероятно, в какой-нибудь ошибке, вкравшейся в этот адрес, т. к. обычно корреспонденция пересылалась мне туда. Теперь медленно, как драгоценным вином, буду опьяняться Вашими стихами. В мае, быть может, соберусь на несколько дней в Москву и тогда, надеюсь, повидать Вас, побывать в «Весах» и, насколько это мне удастся, опять сделать свое сотрудничество в них более деятельным и частым.

С искренним уважением

Виктор Гофман


СПб. Пушкинская, д. 14, кв. 17.


15


17/V – 1909 СПб.


Глубокоуважаемый Валерий Яковлевич


Перейти на страницу:

Все книги серии Неизвестный XX век

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Афганистан. Честь имею!
Афганистан. Честь имею!

Новая книга доктора технических и кандидата военных наук полковника С.В.Баленко посвящена судьбам легендарных воинов — героев спецназа ГРУ.Одной из важных вех в истории спецназа ГРУ стала Афганская война, которая унесла жизни многих тысяч советских солдат. Отряды спецназовцев самоотверженно действовали в тылу врага, осуществляли разведку, в случае необходимости уничтожали командные пункты, ракетные установки, нарушали связь и энергоснабжение, разрушали транспортные коммуникации противника — выполняли самые сложные и опасные задания советского командования. Вначале это были отдельные отряды, а ближе к концу войны их объединили в две бригады, которые для конспирации назывались отдельными мотострелковыми батальонами.В этой книге рассказано о героях‑спецназовцах, которым не суждено было живыми вернуться на Родину. Но на ее страницах они предстают перед нами как живые. Мы можем всмотреться в их лица, прочесть письма, которые они писали родным, узнать о беспримерных подвигах, которые они совершили во имя своего воинского долга перед Родиной…

Сергей Викторович Баленко

Биографии и Мемуары