Любовь к Люсинде

— Драгоценности и безделушки, наряды и шляпки, чтобы заставить завидовать женскую часть общества и чтобы все только и говорили, что я так превосходно отражаю в себе достоинства своего мужа. И мой портрет будет заказан самому дорогому портретисту. Но не забудьте при этом слезы, одиночество и перспективу провести остаток жизни таким же грустным образом. — Люсинда вздохнула и покачала головой: — Вы не правы, папа.

— Как вы можете так говорить? Каждая женщина должна желать того, что было дано вам, — вновь выразил протест сэр Томас.

— Нет, папа, не думаю, — спокойно сказала она с грустной улыбкой. — Мне не выпало ничего из того, что я желала. Заключив брак со мной, лорд Мейз дал вам с мамой все, чего вы желали.

Лицо сэра Томаса побагровело.

— Насколько я помню, вы не возражали против брака с лордом Мейзом. Мы с вашей матерью никогда бы не стали заставлять вас выходить за человека, который был вам неприятен. Лорд Мейз дал вам то, чего родители могут желать для дочери: богатство, положение в обществе, имя. Конечно, он слишком увлекался женщинами низкого происхождения, но мы были уверены, что как только вы поженитесь — это останется в прошлом.

— Да, так и объяснила мне мама. Но она обманулась в ожиданиях.

— Да, обманулась, — тяжко вздохнул сэр Томас. Выражение лица дочери стало насмешливым, а отец понял, что затронул опасную тему. И он вновь сел на любимого конька. — Вы не были против замужества, Люсинда! Вы также видели все преимущества этого брака!

— Я просто послушная дочь, — согласилась Люсинда. Она улыбнулась горячности отца. — Умоляю, не поймите меня неверно, папа. Я не виню ни вас, ни маму. Я очень надеялась на счастье с лордом Мейзом. Я хотела быть хорошей женой и думала, что со временем он оценит и полюбит меня. Однако — чего не случилось, того не случилось. Я теперь свободна от своего несчастливого брака, и умоляю, не ставьте мне в вину моего удовлетворения свободой.

Сэр Томас не мог устоять перед искренней просьбой дочери. В ее словах многое было правдой. Он вновь тяжело вздохнул.

— Я сожалею, что брак принес вам столько несчастья, Люсинда. Лорд Мейз обошелся с вами дурно. Однако, как вы сказали, теперь его нет в живых, и делу конец. Вы теперь обеспечены. Я рад, что настоял на том, чтобы вам были завещаны средства. Лорд Мейз щедро даровал вам и вашим будущим наследникам Кэрберри. Конечно, имение небольшое, но приносит доход. К тому же у вас есть ежегодная рента.

— У меня нет причин жаловаться. Определенно, я более счастлива, чем большинство женщин, которые остались лишь с вдовьей долей наследства. — Она была рада прийти к согласию с отцом хотя бы по одному из пунктов. — Вы были в этом весьма дальновидны, папа.

Сэр Томас повеселел и удовлетворенно кивнул.

— Вы правы, дочь моя. Значит, пришла пора снимать траур. Ну что ж, тем лучше! Теперь нужно подумать о будущем.

— Именно этим я занималась целый год, папа. — Люсинда улыбнулась, предугадывая немедленную реакцию отца на это заявление. — Я решила ехать в Лондон.

— В Лондон! — Сэр Томас в изумлении посмотрел на нее, еще раз потрясенный. — Почему? Что вы намереваетесь там делать?

— Ну, я намереваюсь слегка поразвлечься, — пытаясь не рассмеяться, ответила Люсинда.

— Конечно, вы должны желать этого. Но я имел в виду: какие у вас планы?

Люсинде стало жаль отца.

— Я собираюсь поселиться там на зимний сезон, папа. Наследник и кузен покойного мужа, Уилфред Мейз, как вы знаете, неженат, и снимает в Лондоне квартиру, предпочитая это собственному дому. Уилфред благородно пригласил меня поселиться на неопределенный срок в его покинутом доме, и я уже приняла приглашение. Что касается моих планов, то они весьма просты: я собираюсь ездить за покупками и посещать каждый вечер бал, куда буду приглашена. Я брошусь в круговорот развлечений и удовольствий, пока у меня не закружится от них голова. Надеюсь, в скором времени мне удастся вытеснить из памяти даже воспоминания об этом несчастном браке.

Сэр Томас был глубоко шокирован. Перед его мысленным взором возник образ красавицы-дочери, увешанной бриллиантами, нескромно одетой, смеющейся с незнакомыми мужчинами и падающей в их объятия.

— Вы не смеете так говорить и поступать, Люсинда! — почти прошептал потрясенный отец.

— Я никогда еще не говорила более здраво, папа, — ответила Люсинда.

— Но подумайте, что о вас скажут в свете! Вы еще так молоды. Вас будут обсуждать повсеместно, и никто не защитит вас от оскорблений и злословия. — Сэр Томас в волнении поднялся из-за стола и заложил руки за спину.

— Я больше не девочка с мечтательным взглядом, о которой судят лишь по личику и фигуре, папа, — сухо сказала Люсинда.

— О, конечно нет. И вы никогда не были пустышкой. Вы всегда отличались здравомыслием, — отвечал сэр Томас, нежно сжав худенькое плечико дочери.

Глава 2

Люсинда встала, чтобы налить отцу кофе. Сэр Томас взял чашку и вернулся с нею в кресло. Воодушевленная его лаской, Люсинда сказала:

— Не о чем тревожиться, папа. Я всего лишь желаю немного развеяться.

— С обеспокоенным выражением лица отец проговорил: