Любовь к роковым мужчинам

Потом в голову пришла счастливая мысль о том, что потеряно еще не все. Его непременно спасет из этого ада замечательный друг Колька Заботин. Он, конечно же, никогда ничего не узнает про Инессу, поскольку изменять мужу он, Роман, ей больше не позволит. Нельзя изменять такому хорошему человеку, как Николай. Сама же Инка ничего не расскажет. Главное – это правильно ее сориентировать. А не спасти Колька не может. Он же увидит, что машина Савельева пуста! Он же догадается, что Роман тоже полез в подвал, чтобы спасти свою жену! Заботин же знает, что он, Савельев, настоящий мужик, а потому бросить свою жену на произвол судьбы не может! А Николай не сможет бросить его! Надо только немного потерпеть. Скоро приедут пожарные, все зальют своей пеной, и он, Роман, выйдет из этой пены, как Афродита... Впрочем, что за чушь... Какая Афродита? Он же мужик! Мужчина! Он доказал это всем, когда полез в горящий подвал. Он выйдет из этого пожара возрожденной птицей Феникс, и все у него с этих пор будет хорошо и чисто. Надо только потерпеть...

Но терпеть уже не получалось. В подвале становилось очень жарко. И очень страшно. Дышать было нечем. Роман Сергеевич почувствовал, как уходит сознание. Он цеплялся за какие-то его клочки, ему казалось, что это каким-то образом поможет выжить. В мозгу всплывали образы то Майи, то сына Кирюхи, то Маруси, первой и, по сути, единственной законной жены. Маруся улыбнулась ему в последний раз и исчезла. Исчезло вообще все. Роман Савельев покачнулся и упал грудью на тот самый штырь, которого так хотел избежать. Никакой боли он не почувствовал, потому что уже не мог ничего чувствовать. Сверху на его тело обрушились прогоревшие балки потолка.

Романа Сергеевича Савельева не стало.

* * *

Майя занималась похоронами мужа. Николай хотел взять все на себя, но она не позволила. Это из-за нее погиб Роман, и она должна сама отдать ему последний долг.

Ежесекундное ощущение вины изводило женщину. У нее постоянно болела голова и дергался уголок рта. Она с трудом переносила удивленно-вопрошающий взгляд Кирюхи, которого вызвали на похороны из Ярославля от бабушки с дедушкой. Пятнадцатилетний подросток не плакал, хотя с отцом у него были самые прекрасные отношения. Казалось, он просто не в состоянии осознать, что отца больше нет. Из его жизни еще никто не уходил так внезапно, не попрощавшись и навсегда, а потому в реальность происходящего он до конца поверить не мог. Похоже, все погребальные приготовления казались ему излишне нарочитыми, надуманными. Он постоянно заглядывал в лицо матери, будто надеялся, что она наконец снимет черную повязку с густых пшеничных волос и обратит все в шутку.

Майя постоянно ловила себя на том, что замирает в самых неподходящих для раздумий местах, без конца перебирая в уме события последних дней. Могла ли она не пойти с бомжихой в заброшенный дом? Ведь если бы ее там не держали, Роман не сунулся бы в подвал и остался жив... Нет, не пойти она не могла, поскольку беспокоилась как раз о нем... А разве она о нем беспокоилась? Не надо обманывать хотя бы себя... Ее голова и в тот момент была занята одним Николаем. В заброшенный дом ее вел долг перед мужем, с которым она прожила много лет, но никак не беспокойство о нем. Впрочем, все не так... все по-другому, все запутанно и непонятно... Она беспокоилась, беспокоилась, беспокоилась!! О Романе!! Да, но он никакой не Роман... Он Никита Каплун... А следовало ли беспокоиться о каком-то Каплуне? Вот если бы она не беспокоилась – не попала бы в тот подвал, муж остался бы жив, и можно было бы обо всем спросить его самого. Правда, не факт, что он все выложил бы ей... Ну... пусть не выкладывал бы, а просто сказал, что все, сказанное Инессой и бомжихой Манькой, – наветы и наговоры. Манька хотела деньжат срубить, а Инесса пошла на дикий обман из ревности. Да, но Майя собственными глазами видела Манькин паспорт, где стоит штамп о регистрации ее брака с Романом. То есть не с Романом... С Никитой Каплуном... А вдруг это все же разные лица? Конечно, разные!! Тот, который Каплун, ни за что не полез бы в горящий подвал, чтобы спасти ее, не рисковал бы ради нее жизнью! Конечно, вызволил ее, Майю, Николай, но Роман просто не успел... И почему она так и не спросила Николая, откуда он узнал, что ее держат в этом подвале? Впрочем, не о Заботине сейчас надо заботиться! Какая убийственная тавтология... Да что же такое? При чем тут Заботин? Дело в другом: как она могла поверить в то, что ее муж одновременно еще и муж какой-то там грязной вонючей Маньки! Этого же просто не может быть!