Любовь к себе. Эссе

Совершенно драматическая ситуация складывается тогда, когда разговор заходит о таком свойстве личности большинства, как почтительность. Только не как черта характера, а как элемент мировоззрения. Когда к более умным, более зрелым, более самодостаточным, более конструктивным и созидательным, более мудрым и гармоничным, более добродетельным, более талантливым людям положено абсолютно всем относиться с почтительностью. Доброжелательно, уважительно, внимательно. Ибо, они — это особые посланники Высших сил. И те, кто этого не желает понимать, бросают вызов Высшим силам. За что все обязательно будут очень серьезно наказаны. И чем больше скептицизм или нигилизм конкретного человека в отношении Высших сил, тем серьезнее и суровее будет наказание. Вплоть до полного физического уничтожения такого отщепенца. И опять же проблема: мало того, что большинство совершенно не знает каких-либо косвенных признаков, характеризующих людей, стоящих на иерархической лестнице выше них, так оно еще и откровенно пренебрегает даже теми конкретными моментами, что жизнь им предоставляет для более полноценной ориентации в пространстве.

С формальной точки зрения право выбора есть у всех. Другой вопрос, что человек, лишенный ощутимой одухотворенности, как правило, делает свой выбор преимущественно хаотично. Нередко переходя из одной крайности в другую. В отличие от такого типа людей, истинный интеллигент (или, тем более, аристократ) делает свой выбор гораздо более осознанно. Понимая в полной мере мнение мудрецов о том, что «свобода — это осознанная необходимость». Большинство делает выбор даже в предельно серьезных ситуациях так, как в этой момент захотела его левая пятка. Интеллигент же понимает, что его выбор должен быть достойным. И более того: повышать уровень гармонии и внутри него, и вне него. Иначе говоря, есть сознательное стремление к возможной оптимальности. Только не на основе банального житейского сумасбродства и своенравности, эгоизма и стервозности. А на основе понимания системы классических ценностей человеческого бытия. Выбор аристократа особенно близок к оптимальному. В большинстве вопросов. Естественно и закономерно, что у обычного человека процент ошибочных решений будет многократно больше, чем у интеллигента. Соответственно, и степень собственного внутреннего удовлетворения будет существенно меньше. И собой, и жизнью.

Особенно остро контраст обычного человека и истинного интеллигента возникает в случае возникновения пресыщения. Как только обычный человек получает в свое распоряжение какие-либо блага жизни в большом количестве, то, как правило, в нем достаточно быстро возникает пресыщение жизнью. Ему, вроде как, и хотеть больше нечего. И поэтому полученные блага (например, большие деньги) быстро ему приедаются. И становятся неинтересными. Жизнь вновь и вновь становится пресной и неинтересной. И это естественно для человека с низким уровнем одухотворенности. Если же этот уровень средний, то все выглядит совершенно иначе. Обретая элемент благополучия в одном вопросе, интеллигент стремится существенно расширить круг вопросов с хорошим уровнем благополучия. Иначе говоря, сделать гармонию комплексным явлением в своей личности и в своей жизни. Ему не важно мнение окружающих. Ибо, во главе угла для него в жизни стоит одухотворенное чувство собственного внутреннего удовлетворения. В соответствии с которым, пресыщение для него исключено в принципе. Ибо, есть четкое и конкретное, обостренное чувство долга и ответственности перед самим собой, перед обществом, перед Высшими силами. И поэтому самоуспокоение для него невозможно.

Интеллигент, как правило, имеет, как минимум, средний интеллект (с духовной точки зрения, что соответствует высокому с житейской точки зрения). А это определяет присутствие в нем большой привычки к систематизации полученной информации. И ранее, и ныне, и в будущем. Поэтому у него возможности по эффективному управлению своей информацией во много раз больше, чем у обычного человека. Это как сравнивать возможности интеллекта пятиклассника с таковой у первоклассника. Различие предельно очевидно. Не говоря уже о том, что интеллигент более тонко классифицирует всю новую информацию, что случайно или сознательно поступила к нему.