Любовь к жизни. Рассказы

– Мы работали столько месяцев! Я не хочу этого! Не может этого быть, не может быть! Я думаю, что вы шутите! Скажите, что вы шутите, – взмолился он.

Но когда Малыш резко рассмеялся и повернулся к нему спиной, он бросился к своим штабелям дров и начал отбрасывать дрова подальше от берега.

– Да помоги же мне, Дональд, – вскричал он. – Чего ты стоишь сложа руки! Неужели же пропадет вся наша работа и мы так и не вернемся домой!

Дональд схватил его за руку и начал трясти, но тот вырвался.

– Разве же ты не слышишь, что говорят тебе? – воскликнул он. – На нас надвигаются целые миллионы тонн воды, которые зальют весь остров.

– Да приди ты в себя, дурак ты этакий! – продолжал урезонивать его Дональд. – Ты что, совсем рехнулся?

Но слова его нисколько не подействовали на Дэви, который продолжал с прежним упорством убирать дрова. А Дональд направился к хижине, вошел в нее, взял свои и Дэви деньги, спрятал их в поясе и отправился на самую возвышенную часть острова, где выше всех остальных деревьев вытянулась огромная сосна.

Люди, стоявшие у хижины, услышали стук его топора и усмехнулись. Гринвич вернулся с разведки с донесением, что все они попали в ловушку, из которой невозможно выбраться. И думать нечего было о том, чтобы как-нибудь перебраться на ту сторону канала, и тогда слепец из Минука затянул песню, которую мигом поддержали все остальные:

Это правда? Это правда?
Что ты думаешь о ней?
Мне же кажется – он лжет.
Но почем я знаю?

– Да ведь это просто грешно! – заявил со вздохом Дэви, глядя на то, как все начали танцевать в косых лучах заходящего солнца. – Ах, какая досада, что пропадут такие замечательные дрова!

В ответ на его жалобу донесся припев:

Но почем я знаю?

Внезапно грохот, доносившийся с реки, прекратился. Великое и странное молчание охватило все вокруг. Лед вырвался из береговых тисков и поднялся над поверхностью реки, которая, в свою очередь, поднялась очень высоко. Медленно и тихо вода вздыбилась на двадцать футов и продолжала подниматься до тех пор, пока громадные льдины не начали мягко толкаться о берег. Конец острова как более низменный уже был залит, и белый поток без какого-либо усилия стал подниматься вверх по склону. Вместе с напором воды начал расти и шум, и в самом скором времени весь остров затрясся и завизжал от ударов страшных льдин. Под все увеличивающимся давлением могучие ледяные горы, весом в сотни тонн, взлетали в воздух с легкостью горошин. Полярный хаос разрастался с каждым мгновением, и для того, чтобы услышать друг друга, люди должны были наклоняться к самым устам говорившего. Время от времени треск льда в канале возвышался над общим грохотом. Вдруг весь остров судорожно задрожал от рухнувшей на его конец грандиозной льдины, которая вырвала десятка два сосен вместе с корнями, плотно окружила их, понеслась дальше, подняла мутный ил со дна реки и, бросив его на хижину, срезала ее и окружавшие ее деревья словно гигантским ножом. В первую минуту могло показаться, что она едва-едва коснулась основания хижины, но мигом стоймя, точно спички, поднялись балки, и постройка рухнула.

– Целые месяцы работы пропали ни за что! – выл Дэви.

– Хватит у вас еще времени думать о том, как вернуться домой! – сказал полисмен, дав ему хороший подзатыльник и толкнув на более безопасное место.

Дональд с верхушки своей сосны видел, как разрушительная льдина снесла все дрова и исчезла вниз по течению. Словно удовлетворившись нанесенными разрушениями, ледяной поток на время вернулся в свои берега и застыл. Одновременно уменьшился и шум, и стоявшие внизу могли услышать слова Дональда, который предлагал им взглянуть на реку. Как и предсказывал Малыш, главный затор образовался на самом повороте реки, где лед создал громадный барьер, залегший от одного берега до другого. Река замерла, и вода, не находя естественного выхода, начала снова подниматься, причем уровень ее через две минуты стоял уже так высоко, что покрыл людей по колени, а собак заставил с беспомощным видом плавать вокруг хижины. И вдруг подъем воды остановился.

Малыш из Монтаны покачал головой.

– Наверху образовался затор, и вот почему воды сейчас не прибавляется.

– Сейчас весь вопрос заключается в том, какой затор двинется первый! – прибавил Сэзерлэнд.

– Совершенно верно! – подтвердил Малыш. – Если раньше двинется верхний затор, то для нас нет никакого спасения.

Люди из Минука молча повернулись от берега и запели Rumsky Но, вслед за которым в спокойном воздухе звучал: The Black and The Orange.

Хор певцов немного раздался и включил в свой состав Малыша и полисмена, которые живо усвоили мотив и начали петь вместе со всеми остальными.

– О Дональд, неужели же ты так и бросишь меня на произвол судьбы? – завыл Дэви, подойдя к дереву, на верхушке которого продолжал сидеть его товарищ. – Дональд, Дональд, помоги же мне! – Он взвыл, как малый ребенок, тщетно стараясь охватить окровавленными руками скользкий ствол дерева.