Любовь к жизни (СИ)

- Верно. Если приглядеться, вот здесь есть одно место, - Долиш ткнул в часть щита, - Сюда может поместиться ещё одна голова. Моя голова. Этот герб дан моему роду как напоминание, какой смерти я избежал.

- А как вы избежали смерти? – спросил Маскарель.

- Сам не знаю, - вздохнул Долиш, - Её величество говорит, что её магия не действует на тех, кому она не нравится внешне. Я точно знаю, что на Джейхейриса Таргариена и сира Джуди Уоквэлла она не действует. Ещё на меня и, по-моему, лорда Виктариона Грейджоя. Так или иначе, я устоял – и получил всё.

- Вы говорили о леди Серсее, - напомнил вдруг Захария, - Вы её не любили, да?

- Почему же, любил! – опять ошарашил принца Долиш, - Свадьба была нам выгодна: я получил часть земель Ланнистеров, жену, определённый статус и связи, а она получала амнистию и безопасность для себя и своих детей. Сначала мы какое-то время претерпевались друг к другу, но после её выкидыша мы сблизились достаточно, чтобы она никогда не пробовала меня убить. С ней можно было поговорить, выпить, съездить на охоту. Я её даже ревновал!

- Когда матушка умерла, отец поседел, - вставила осторожно Алиссана, забирая у сестры брата, - Вот, видите, на висках.

Тем не менее, Долиш продолжил, и никто не посмел его остановить. Друзьям было интересно услышать о прошлом, хотя Маскарель с куда большим интересом смотрел на пряники.

- После полугодового траура, мне пришлось жениться на дочери Оберина. Ну…мы не сошлись характерами. Мы с Серсеей часто спорили, но всегда примирялись, и больше она не напоминала мне о ссоре. А Дорея была моложе, глупее, она ничего не прощала и ничего не забывала. Она даже била меня! Пилила постоянно, тратила деньги, издевалась над падчерицами… Однажды она отравила меня, и не будь рядом её величества – я бы здесь не сидел. Конечно, я не мог ничего доказать, но даже Оберин признал, что это была она.

- И вы её убили, - спокойно произнёс Захария.

В гостиной повисла тишина. Лица Дроунов вытянулись.

- Нет, я вас не осуждаю, вовсе нет. Я понял, она была настоящей гадюкой. Я даже почти уверен, что принц Оберин знает или догадывается о том, что это были вы. Меня интересует способ. Как вы это проделали с предельно осторожной женщиной, которая не задерживалась в вашей постели больше чем на час?

- Отец предлагал ей разойтись! – не выдержала Лючия, - Предлагал неоднократно. Даже её величество дала ему разрешение, даже Верховный Септон разрешил, но она…она отказывалась. Она хотела сжить нас со свету и забрать всё имущество!

- О! – Захария странно улыбнулся, - Так вы, юные леди, ему помогали. Ух ты! Какие хорошие девочки. Нет, я вас не обвиняю, она явно была гадюкой. Из того рода бастардов, которые действительно ублюдки, а не только незаконнорожденные. Вот покойный брат Домерика, которого сожгла на костре моя мама, был ублюдком. Его отец даже не расстроился. Не уверен, правда, что он вообще может что-то испытывать, но Домерик говорит, что может. А вот знаменитый Джон Сноу, он же Джон Старк, он же Джейхейрис Сэнд, он же Джейхейрис Таргариен, просто плод внебрачной любви. Женился на родной тёте, стал правителем Миерина, детей завёл, и красоты, говорят, неописуемой. А вы как свою гадюку прикончили? Мне только способ узнать.

- Узнаю королеву, - улыбнулся нервно Долиш, - Она сказала мне то же самое. Нет, немного не так. Она спросила: «Как вы собираетесь это проделать?» Посоветовала костёр. Ваш наследный брат был гуманней, он предложил сослать её в Молчаливые Сёстры. А его величество Теон хотел даже одолжить мне свой лук со стрелами. Но она была беременна, и мне пришлось дождаться родов. Когда мальчик чуть окреп, я поступил по совету Станниса Баратеона: посадил её на корабль до Лисса, который через месяц вернулся без неё. Умерла от кровавого поноса.

- А на самом деле?

- А на самом деле она умерла от кровавого поноса, вызванного особым ядом, для которого Лючия и Алисанна три недели рвали травы на окраине Дредфорта.

- Да, средство действенное, - серьёзно кивнул Домерик, - Говорят, именно этим ядом был отравлен мой старший брат, в честь которого меня и назвали.

- Мне ужасно стыдно, хотя никто меня не винит. Даже Оберин, хотя я даже молил его пронзить меня копьём за убийство его дочери. Нет, он снисходительно похлопал меня по плечу и сказал «с кем не бывает?»

- Вот именно, с кем не бывает? А рецепт не подскажите? – склонился поближе Захария, - А то я как раз к брату еду, а он наследный…шучу-шучу, не собираюсь я его отравлять! Что я, идиот, на трон садиться…

Шурх-шурх-шурх.

Какая-то безумная мышь скреблась за стеной, мешая Эйерону спать.

Юноша тяжело вздохнул, улёгся поудобнее на пуховой перине и накрылся одеялом. В замке всё ещё было прохладно, на его взгляд. Но никто почему-то этого не замечал, а родителям прохлада откровенно нравилась.