Любовь как сон

Крис сидел на кушетке с пивом. Эгги с матерью склонялись над листами бумаги, разбросанными по ковру. Листы были покрыты кружочками, нарисованными при помощи днища бокала. Анна, продолжая потягивать вино, обратила внимание на некоторые надписи. «ТЕТЯ БЕВ. НИ ЗА ЧТО НЕ САЖАТЬ РЯДОМ С ПАПОЙ И ДЯДЕЙ МАРТИНОМ!!!»

– Тетю Бев с кем ни посади, результат будет один.

– Посмотри, какие таблички они хотят поставить на столы, сестренка, – сказал Крис, подмигнув.

Анна заправила волосы за уши и стала читать вслух:

– Гавана. Мансанилья. Санта-Клара.

– Кубинская тема, потому что мы обручились на Кубе, – объяснила Эгги, подняв голову.

Анна с удивлением взглянула на Криса.

– Читай дальше, – велел он.

– Эгги! Гуантанамо?!

Крис расхохотался. Он, конечно, ничего не сказал Эгги, чтобы самому повеселиться.

– Это кубинский город.

– Да, который неизбежно ассоциируется с ужасной американской военной тюрьмой!

– Но Куба-то не виновата, – парировала Эгги. – Разве обязательно думать только о политике?

Она с раздражением вычеркнула Гуантанамо. Мама утешительно погладила ее по спине.

– Пойдем ва-банк. Пусть будет тема «Знаменитые тюрьмы», – предложил Крис. – Абу-Грейб, Барлинни, Бродмур.

– И Алькатрас специально для тетушки Бев, подальше, – сказала Анна.

– Должны же быть еще кубинские названия… – Эгги принялась возиться с телефоном. – А чем знаменит залив Кочинос?[2]

23

Энтузиазм Эгги не утихал, пока они ели холодное мясо, оливки, брускетту, равиоли с грибами, свинину с жареным картофелем, салат. Он всерьез грозил испортить десерт. Анна и не знала, что свадьба предполагает столько спорных вопросов. Или что список подарков может включать такие бессмысленные вещи, как серебряные ложечки для сыра. Никто и никогда еще в доме Алесси не произносил фразу: «У тебя случайно нет специальной ложечки для рокфора?»

– Зачем мне галстук-бабочка? Я не ношу смокинг, – заявил отец.

– Но это же так элегантно и шикарно. Иначе все припрутся в чем хотят, – сказала Эгги.

– Только представьте, какой ужас: люди носят что хотят, – заметила Анна. – Мои коллеги как-то брали смокинги напрокат для какого-то мероприятия в Королевском обществе и жаловались потом, что от них воняло козлом.

– Мы купим смокинг! – воскликнула Джуди и добавила, обернувшись к мужу: – Тебе все равно нужен новый костюм.

– И когда я надену его в следующий раз? – ворчливо поинтересовался тот.

– На свадьбу Анны, – ответила Эгги.

– Когда я выйду замуж, уже никто не будет нуждаться в одежде. Люди будут лежать, обнаженные и безволосые, в саркофагах с соленой водой и присутствовать на мероприятиях виртуально.

– Просто перестань умничать с мужчинами и веди себя естественно, – посоветовала мама, к большому удовольствию присутствующих.

– Не умничать и при этом вести себя естественно… – повторил Крис, разрезая кусок сыра.

– Моя дочь – самая умная женщина в Лондоне, – сказал отец, поднимая бокал.

– Да, но мужчины таких не любят, они хотят расслабиться, – заметила Джуди.

Анна вздохнула:

– У тебя слишком маленький опыт, мама.

Разговаривая с матерью, она иногда думала, что борцы за права женщин старались зря.

– Ну, если с едой покончено, у нас есть сюрприз, – сказала Эгги. – Мы с Крисом сами сочинили торжественную клятву. И хотим ее опробовать. Эксклюзивный показ перед большой премьерой.

Анна со стуком поставила бокал на стол.

– А я думала, эти слова впервые нужно произносить в Тот Самый День.

– Я не желаю полагаться на удачу! А вдруг Крис написал какую-нибудь ерунду?

– В счастье и несчастье, в радости и горе… – произнесла Анна.

Поздно. Эгги уже доставала блокнот из сумочки. Анна застонала.

– Крис, не позволяй моей сумасшедшей сестре командовать. Ты вовсе не обязан репетировать.

– Издеваешься? Я до часу ночи писал торжественную клятву по приказу Эгги. И вы ее выслушаете! – заявил Крис.

– Так, я первая, – сказала Эгги.

Анна обвела взглядом сидевших за столом. Мама была счастлива и заинтригована, отец спокоен. Анне захотелось, чтобы пол, покрытый фисташковым ковром, разверзся и поглотил ее. Отчего-то, несмотря на очевидное внешнее сходство с сестрой, она чувствовала себя приемышем в семье.

– Кристофер! Когда мы с тобой познакомились, мне было страшно, я цепенела от ужаса…

Анна расхохоталась.

– Это же строчка из песни «Я буду жить»!

– Мама, скажи ей! – воскликнула Эгги, топая ногами.

– Аурелиана, необязательно высмеивать все на свете, – строго произнесла мать.

Пообижавшись, поерзав и откашлявшись, Эгги вновь принялась читать.

– …я боялась открыть свое сердце чувствам. Но ты объяснил мне, что такое любовь. Ты заглядываешь внутрь…

– Ха-ха-ха! – Анна залилась вновь, и в комнате начался хаос: мать бранила ее, Эгги кричала, Крис и папа украдкой смеялись.

– Куда-куда он заглядывает? – уточнила Анна. – Не забывай, на свадьбе будут присутствовать дети!

– Мама, ну скажи ей! – возмущенно потребовала сестра.

– Аурелиана, еще одно слово – и я выставлю тебя из гостиной.

– Пожалуйста, пожалуйста, выставь!

Эгги вновь собралась с духом.