Любовь как сон

– Лоренс, – негромко сказала она, – не изображай мужчину, которого, по-твоему, я хочу встретить. Я гораздо охотнее проведу время с тобой как таковым. Забудь на некоторое время, что я женщина.

– Это не так легко, – ответил Лоренс, подмигнув. – Ну вот, опять, да? – Оба рассмеялись. – Да, ты права, я действительно немного переигрываю, когда волнуюсь.

– Волнуешься, – иронически заметила Анна, приподняв бровь.

Настала тишина.

– Насчет того, что рай мне не светит, это тебе разведка донесла, в смысле Джеймс Фрейзер? – поинтересовался Лоренс.

– Плюс мои собственные наблюдения.

– С Джеймсом бывает непросто общаться.

– Перестань. Я больше не хочу разбирать ваши ссоры, – сказала Анна, поморщившись.

– Нет, я злюсь не потому, что он сделал что-то конкретное. Просто он вообще такой. Девушки к нему так и липнут. Начиная со школы.

Анна неловко заерзала и допила сидр.

– Стоять рядом с Суперменом очень вредно для самолюбия. Ты становишься невидимкой. Ну или вторым шансом для тех, кому не обломилось. А что, если я изображаю лучшего друга в качестве очень большой компенсации? Понимаешь? Типа – ладно, этого я достичь не могу, так достигну хоть чего-нибудь.

– Да, – ответила Анна. – Понимаю.

– Повторим? – предложил Лоренс, глядя на ее стакан, и она кивнула.

Он отошел, и тут у нее зажужжал телефон.

Ну, как прошло?

Дж.

Мы еще здесь. Вообще весело. Лоренс, кажется, лучше, чем ты думаешь.

А.

Вот это да! Неужели ты купилась? «Я не такой, каким кажусь». Ах-ах. Анна, это же обыкновенное мошенничество. А я-то считал тебя умной. Ты согласишься на второе свидание?

Дж.

Если бы Анна не знала твердо, что это невозможно, она бы решила, что Джеймс немножко ревнует.

Может быть.

А.

Ладно. Мы с тобой выпьем, и я вправлю тебе мозги. Не важно, хочешь ты или нет. Я намерен вмешаться, исключительно ради твоей пользы. Нам нужно поговорить о Лоренсе.

Дж.

Лоренс принес сидр и поставил стаканы на скамейку.

– Ты многих женщин окрутил своими байками, да? – спросила Анна, сделав глоток.

Он ухмыльнулся.

– Ну, не то чтобы очень много. Вторую половинку я так и не встретил. Иначе бы не сидел здесь.

– Знаешь, ты такой забавный, – сказала Анна. – Будь я мужчиной, ты бы заверял, что охмурил сотни. Но я женщина, и, по-твоему, мне приятно услышать, что «они все ничего для меня не значили, милая».

Лоренс улыбнулся еще шире.

– А тебе разве не приятно?

Анна пожала плечами:

– Зачем что-то скрывать, если ты ни о чем не жалеешь? Я же говорю, оставайся собой.

– А как же предубеждение? Что я несерьезный и просто морочу девушкам головы?

Анна подозревала и то и другое. Она задумалась о справедливости своих суждений относительно тех, с кем хотела и не хотела ходить на свидания. Она уверяла Лоренса, что он относится к ней без предубеждения, и это было не вполне правдой. Честно ли она поступала?

– Чисто теоретически я считаю, если кто-то обходится с людьми как с расходным материалом, собеседник склонен думать, что и от него однажды тоже с легкостью избавятся, – осторожно сказала она.

– Хм… На самом деле я думаю так: если ты голоден, ступай ужинать. Если что-то кажется тебе приятным развлечением, вероятно, так оно и есть. Мои мотивы и поведение всегда довольно открыты. Но рано или поздно на тебя наклеивают ярлык: сердцеед, донжуан и так далее. Наверное, такова человеческая натура.

Анна задумалась: может быть, Лоренс говорит откровенно, а она чересчур придирчива? Но разве не так действуют записные соблазнители? Сначала сбить жертву с толку альтернативной моралью, добавить немного самоуничижения, плюс терпкий одеколон и горячий алкоголь. И внезапно ты оказываешься без трусов, сама не понимая, как это произошло.

– Наверное, я бы тоже не хотела, чтобы меня судили по моим предпочтениям, – признала она.

– А каковы они?

– В основном я беспомощно жду, когда появится человек, к которому я буду неравнодушна.

– Я тоже. Просто я больше бегаю.

– Правда?

– Да.

Лоренс не сводил с нее взгляда, попивая сидр. Анна подумала: «У него большой опыт… насколько он искусный игрок?»

– Посмотри, – сказала она, радуясь возможности отвлечься, и указала на двух катавшихся девушек, лет двадцати, с растрепанными волосами, в безупречно чистых ботинках. Они скользили спиной вперед, глядя через плечо и зигзагом переставляя ноги, почти плывя. Такие быстрые и ловкие, они буквально танцевали, лавируя между людьми.

– Ты думал, я хорошо катаюсь. Вот они уж точно знают, что делают.

– Ты очень скромна для человека, у которого масса причин не скромничать. – Лоренс даже не взглянул на девушек. Судя по всему, он следовал тактике «дай ей почувствовать, что других женщин для тебя не существует».

– Ой, пожалуйста, не надо.