Любовь как закладная жизни

— Бусинка, я хоть раз тебе врал?

— Нет, — она покачала головой.

— Ну, так и сейчас за базар отвечу, — хмыкнул Боров.

— Здорово! — выдохнула девчонка с настоящим восторгом.

И опустила лицо.

А у него горло перекрыло, и сердце стало в груди колом. Отворачиваясь, малышка коснулась губами его шеи над воротом рубашки. Легко, едва ощутимо. Так, как он касался ее лица, целуя все это время.

Случайно задела, наверное. Хотя, он бы многое отдал за то, чтобы сейчас ошибиться в своих выводах.

Агния с некоторым недоумением смотрела на закрытую дверь. Это уже третий раз она приходила к Лене, и вчера, и сегодня, но соседки дома не оказывалось. Видимо, как и Алина Дмитриевна, Лена уехала на праздники. Насколько Агния помнила, девушка упоминала, что ее родители живут в одном из поселков области. Что ж, ладно. Отдаст свой нехитрый подарок — коробку шоколадных конфет и сувенирную свечу — после Нового года, когда соседка вернется.

Определившись с этим, Агния побрела вверх по лестнице к своей квартире. Сказать по правде, она не так уж стремилась поздравить Лену с Новым годом, сколько хотела отвлечься. Потому как очень сильно, просто безумно нервничала. Агния волновалась весь вечер, всю ночь, и целое сегодняшнее утро — и все из-за предстоящей новогодней ночи вместе с Вячеславом Генриховичем.

Ох!

Нет, в этом волнении не было ничего неприятного или грустного. Господи, она с таким нетерпением ждала наступления вечера и того, что он заедет за ней — потому и не могла спокойно сидеть. Ей хотелось куда-то пойти, что-то сделать, чем-то себя занять — только бы время прошло скорее. А оно, как назло, казалось, едва ползло.

Захлопнув за собой дверь, она мимоходом отметила что замок в последние три дня стал заедать, но тут же забыла о том, что стоит позвать слесаря. Спрятав конфеты и свечу в шкаф на кухне, Агния решила выпить кофе. Она редко пила тот, но ей очень не хотелось быть сонной сегодня вечером или зевать всю ночь, так что.

В гостиной работал телевизор и привычные, год за годом повторяемые перипетии в жизнях героев старого фильма вносили некую стабильность и размеренность в этот день. Первый ее Новый год совсем без родных. Без елки, которую она просто не успела купить. Первый Новый год с Вячеславом Генриховичем… Первый? Ох…

О чем бы она не думала, мысли Агнии так или иначе возвращались к нему. Большую часть ночи ей не спалось, и подушка была не такой, и одеяло мешало и, вообще, в квартире становилось слишком жарко.

Особенно, если Агния вспоминала, как посмела коснуться его. Господи! Ей хватило наглости его поцеловать… Да, тайком и едва ощутимо. Просто задеть шею губами. Он, наверное, и не заметил этого. Но у самой Агнии губы горели, до сих пор сохранив это ощущение. И еще одно — шероховатое и колючее, будоражащее и непозволительно смелое, как ей казалось. Прощаясь с Вячеславом Генриховичем, уже после того, как показала ему всю-всю консерваторию, все свои самые любимые места, аудитории и коридоры, после того, как напоила его чаем у себя дома, в самых дверях, провожая, она привстала на цыпочки и поцеловала его в щеку. Боже, как же она смутилась! Сама не знала, что заставило ее так поступить. Захотелось. Очень сильно, так, что не возникло желания одернуть себя или остановить. И она на секунду прижалась губами к его щеке, рукой коснувшись плеча Боруцкого. Его кожа была горячей, шероховатой, чуть грубой. И колючей.

Обилие таких непривычных ощущений взбудоражило, оглушило, вызвало растерянность. И Агния не сумела взглянуть ему в лицо, чтобы посмотреть, как Вячеслав Генрихович отреагировал на подобный поступок с ее стороны. Так и промямлила: «до свиданья», уставившись на руки, сцепленные перед собой. А Боруцкий ничего не сказал, только откашлялся, возможно, даже недовольный ее поступком, и ушел. Но и своего приглашения не отменил. И Агния надеялась, что все-таки не рассердила его.

Так или иначе, то, что у Боруцкого не было в наличии семьи, вовсе не значило, что он жаждал каких-либо знаков внимания со стороны шестнадцатилетней девчонки. Может он, вообще, относился к ней, как к дочери, а Агнию так трясет просто от мыслей о нем…

Ох, нет, ей вовсе не хотелось, чтобы Вячеслав Генрихович видел в ней дочь. Совсем.