Любовь, Конец Света и глупости всякие

Продавщица стала владелицей самой крутой собственности в округе и могла делать там все, что душа пожелает. Никто не мешал ей больше — строителей рассчитала, бывший муж-призрак оставил в покое, и других, менее призрачных версий мужчин поблизости не витало; любовника-грузчика давно послала куда подальше — еще не хватало, чтобы он тут пристроился прихлебателем. Никто на нервы не капал: не было у Продавщицы ни надоедливых отпрысков, ни собаки, ни кошки — ни выгуливать, ни кормить никого не надо...

***

Кошка переступала с лапы на лапу, обвивая мягкий хвост вокруг хозяйкиных ног — есть просила.

— Что ж, папа Робин тебя даже не покормил?

Робин Кошку любил и чувства к ней проявлял отцовские: Танька слышала много раз, как он ее громко воспитывал. А вот уходя из дома, покормить забыл. Ушел небось вдоль ручья гулять, дышать свежим воздухом, что делал регулярно для укрепления здоровья, за которым неотрывно следил. Даже зарядку делал, тягал гантели, прыгал через скакалку, меняя ритм, будто конь какой носился туда-сюда разным аллюром.

***

Среди множества прочих комнат был в подвалах спортивный зал. Он вмещал в себя беговую дорожку с персидским ковром, машину с названием «гребля», гантели разнообразных расцветок и массажные кресла из натуральной кожи. Бассейн тоже был, конечно, — в виде чаши, напоминающей кое-что не совсем пристойное. И гвоздем спортивной программы числился велотренажер с комфортным и узким сиденьем. Видеоролики нужного содержания транслировались на плазменном мониторе каждый раз, когда Продавщица начинала крутить педали.

***

Танька спортом не занималась. Как окунулась в депрессию после Нового года, так и махнула рукой на фигуру, здоровье и все, что могло бы поднять настроение. Занятий гимнастикой не возобновила, даже когда хандра отступила немного, хотя ее приступы накатывали то тут, то там, и единственным «спортом» по вечерам было сидение за компьютером.

В сети, как обычно, ее ждала Варвара. А вот Ларик куда-то запропастился — его не было видно уже вечеров пять подряд. Танька вспомнила, что сама не ответила на его последнюю эсэмэску: «То самое “завтра” не наступило еще?». Вынула из кармана крошечный телефон и набрала буквы: «R U[139]».

— Ты здесь? — мелькнула робкая запись в углу монитора.

— Минуту, я занята, — быстро впечатала Танька, отложив телефон. Затем снова его подхватила: «R U ОК?[140]» Нажала на SEND. Подождала две минуты. Ответа от Ларика не поступило. Вернулась к компьютеру.

— Здесь.

— Танька…

Вот опять от одного только многоточия глаза увлажнились, затрепетали губы, и сердце застучало гулко и бешено. И опять она устыдилась холодной своей деловитости. Протянула к экрану руку и провела пальцем по своему имени, будто не безразличными клавишами отпечатанном, а рукой вписанном… ее, Варвариной, рукой. Хотелось включить микрофон, прикоснуться губами, представив его Варвариным ухом, прошептать: «Боже, как я скучаю…» Но надо взять себя в руки, нельзя с нею так расслабляться.

Пропищал мобильный, сообщая, что Ларик «на совещании». «Ну и черт с ним, — усмехнулась Танька беззлобно. — И поумнее бы мог отмазку придумать. Хотя, может, и в самом деле совещается с кем-то, впрочем, какая разница».

— Очень забавная у тебя вчера была сказка про продавщицу, — Танька старалась хотя бы в переписке «звучать» сдержанно. Каждый вечер Варвара ей письма со сказками присылала. Порой они, правда, были забавные, а порой грустные, но всегда — обязательно теплые, как ладони, согретые у камина. Читать на ночь такие было одно удовольствие и засыпать, предвкушая приятный сон.

— Это не вся сказка, а лишь часть той, которую я сочинять пока не закончила, Танька...

— А про что будет вся? Про продавщицу?

— Про Любовь, Конец Света и глупости всякие…

— А герои кто?

— Да их несколько там. Но главных — двое.