Любовь, Конец Света и глупости всякие

— Не так, — в лице напротив она узнала… себя. — Ты жива, но твое тело ранено и с душой непорядок. И никто тебя в ад не провожает, ты в Москву летишь.

— Лечу? — вздохнула она с облегчением. — Значит, я все-таки села на самолет?

— Нет, ты летишь драконом, — серьезно ответила сама себе лицом, что было напротив. — И при этом сама дракон.

— Тю-ю-ю… Драко-он! — ее фантастический голос откликнулся эхом откуда-то снизу… А ведь опоры, и правда, не чувствовала под собой, будто бы в самом деле летела по воздуху. — Верните Ларика. С ним, может, будет не так смешно, но зато он доступно мне разъяснит, каким галлюциногеном меня напичкали.

Лицо скривилось непонятной гримасой, и вновь появился Ларик.

— At the second thoughts[186], — сказала Танька то ли ему, то ли тому, кто там управлял чередованием физиономий, — пусть это будет Варвара.

— Ну уж фиг, — произнес другой, тоже чей-то знакомый голос. — Со мной теперь полетишь, — и вместо Ларика возникла… голова дракона.

Танька опешила, но не испугалась: дракон выглядел как герой мультфильма, какой-то не страшный совсем. Он походил и на мудрого змея, и на глупого крокодила, и на кого-то еще из мультяшных зверей, но казался куда более настоящим, чем даже в 3D-фильмах. Такой зверь мог бы руку слюняво лизнуть, стоило лишь протянуть ее, и на его шее чешуйки дрожали, звеня, словно кольчуга у рыцаря. Морда с большими глазами хоть и была звериной, но выражением напоминала разных людей: Варвару, маму, брата, племянника, Ларика — всех вместе взятых, одновременно! Совершенно невероятно: пусть трое из них были кровно близки, но ведь даже они не были близнецами! И что самое удивительное, голова больше всех, больше всех, больше всех — походила на самое Таньку!

— Так что, я, выходит, двуглавый дракон?

— А ты хотела бы, чтобы все головы на одних плечах поместились?

— Все — это сколько?

— Ты видела семь. А тело одно, да к тому же подбитое — одним крылом еле-еле машу. Ну ничего, долетим, я надеюсь.

— Тело подбитое? Чье, мое?

— Ну не мое же! ТЫ в аварию угодила: перелом руки, вывих сустава, сотрясение… тебе все повреждения перечислить?

Сотрясения-вывихи — дело серьезное, но семь голов в ее теле смущали Таньку сильнее.

— Эти головы не в тебе, — возразил ее собеседник, хотя вслух она этого не говорила. — А во мне. Вы все во мне, ну а я, соответственно, в каждом, потому как я есть Бог.

— Бог — дракон? Вот ни фига себе, — усмехнулась она, подумав, что раз это «есть Бог», значит сие есть сон. Впрочем, оно и без Бога понятно — где ж еще она могла бы «драконом летать»? Сон, правда, был очень явственный, полный мельчайших деталей, вплоть до осязаний и запахов, — такие случаются, если спишь в неудобной позе или когда болеешь. Кроме того, боль физическая была еще более натуральной — в памяти всплыли события: аэропорт, Мистер Джон, угон машины, преследование полиции, «мерседес», перевернутый в поле, — кино, да и только, если не считать телесных повреждений, и судя по ощущениям, не слабых.

— Только это не сон, — прочитал дракон ее мысли.

— Значит, галлюники.

— Считай так, если хочешь. И меня, и себя ты уже уморила своей философией «что реально, а что не реально».

 «Р» грассировало в последних словах. Дразнится, значит, Бог-то.

— Я летаю по небу, общаюсь с драконом и при этом сама дракон. Как такое реальным считать?

— Так же, как ты могла бы считать реальным разговор с Богом, но внушала себе, что говорила сама с собой.

«О чем это он? О моем внутреннем голосе?»

— Не совсем, — ответил он вслух ее размышлениям. — Твой внутренний голос — часть твоей собственной личности. Пусть в ней даже, как и в любой из частей человека, есть и частица Бога. Но я не об этом.

— А о чем? Может быть, о разговоре в гостинице? В теле Ларика находился Бог?

— Там ты говорила с Олежкой. А он — пока что еще не Бог. Твой брат — Ветер. Возможно, когда-нибудь станет Богом, у него к этому есть способности.

Одного имени брата хватило, чтобы сразу забыть о том, что еще мог иметь в виду собеседник под «разговором с Богом».

— Значит, он не реинкарнировал?

— В теле новорожденной дочки твоих соседей? Интересное у тебя было предположение. Нет, конечно, но в том теле, если уж хочешь знать, реинкарнировала твоя бабушка. Думала, будет к тебе поближе.

«И не ушел туда, где нет ничего…» — вспомнила она о своих недавних сомнениях.

— …ни будущих перерождений, ни воспоминаний прошлого, — снова передразнил Бог картаво. — Плохо ты думаешь о своем брате. Хотя в какое-то время он чуть было не стал призраком, стараясь тебе же помочь. Сейчас он на Плато Семи Ветров.

— Там, где будущих Богов обучают?

— Плато Семи Ветров — это другой уровень жизни. Чтобы попасть туда, нужно умереть на Земном Плато, то есть там, где ты сейчас живешь, но это не единственное условие — важно, чтобы душа сама захотела. Не каждая душа это выбирает, как и не каждый Ветер хочет стать Богом. Твоя мама — тоже Ветер, но пока успешно работает на том Плато, в Боги не собирается.

— Богами становятся по желанию?