Любовь короля. Том 1

– С первой нашей встречи я жду подходящего случая, чтобы лишить тебя головы, занятой лишь мыслями о наживе. Наша вторая встреча укрепила мою решимость. Возвращайся, хорошенько отмой шею и жди возмездия.

– Ваше высочество, как это понимать?..

Наследный принц говорил так мягко, что Квон Ый был совершенно сбит с толку. Таким тоном обычно сулят награду, а не угрожают отрубить голову! Так чего ему ожидать?

– Даже если серебро нажито честно, а шкуры сняты с тигров, убитых тобой, а не кем-то другим, я не приму этих даров, – продолжил наследник престола. – И тем более не приму, если все это добро ты получил, обобрав беззащитных. Моя обязанность как члена королевской семьи – осушать слезы подданных, а не принимать подарки, политые их слезами. Такие, как ты, разжигают в народе ненависть к королевской семье, и ты действительно должен испытывать стыд, о котором так неубедительно говоришь. Однажды ты заплатишь за все, а до тех пор ступай и продолжай делать то, за что я смогу тебя наказать.

– Ваше высочество! – возопил несчастный Квон Ый, грохнувшись на колени и вцепившись в край одеяния наследного принца. – Взываю к вашему высочайшему милосердию, достойному Будды! Пощадите глупца, который только и хотел, что показать свою преданность!

– Закрывать глаза на проступки не означает быть милосердным. Истинное милосердие, которому учил Будда, – это выявление и исправление дурных деяний. Снятие с должности и ссылка помогут тебе понять свои ошибки, то есть будут благим поступком с моей стороны. Кроме того, люди, зависящие от тебя, перестанут страдать, а значит, мое милосердие распространится не только на тебя, но и на них.

– Ваше высочество! Но разве ее величество королева не приказала собрать с дворов Канхвадо дополнительные пятьдесят кынов серебра на путешествие? Я просто хотел сделать то же самое для вас!..

Улыбка исчезла с губ наследного принца, взгляд стал холодным. То, о чем говорил Квон Ый, было постыдной правдой. Прогнило все его окружение, рядом одни враги. Сверкнув глазами, наследный принц жестом подозвал одного из своих людей.

– Убери этого человека долой с моих глаз. Все, что он привез, отвези обратно и раздай законным владельцам.

– Ваше высочество, мы должны отправляться, – вмешался евнух, все это время не находивший себе места от беспокойства.

Евнух прекрасно знал, что, если они опоздают, гнев королевы падет не на наследного принца, а на него самого. Вон понял его смятение и с сожалением взглянул на Лина. Квон Ый отнял драгоценное время, которое он хотел посвятить другу. Теперь уже не узнать, откуда взялась затаенная боль в его глазах.

Лин понимающе улыбнулся в ответ:

– Поторопитесь, ваше высочество. Поверьте, нет причин тревожиться обо мне.

Вон шагнул к нему, обнял и тихо сказал:

– Не забывай, что мы друзья. Не забывай, что я сделаю для тебя все.

– Вас ждут, – мягко напомнил Лин.

Вон наконец уселся в седло.

– Пока меня не будет, не воюйте друг с другом! – сказал напоследок он. – Передай мои слова Сан. Буду ждать встречи, несносные вы упрямцы!

Посмотрев на Лина долгим взглядом, Вон отправился в путь. Группа, состоявшая только из всадников, быстро исчезла вдали. Дождавшись, пока осядет пыль, поднятая копытами их лошадей, Лин тоже вскочил в седло и с грустной улыбкой направился к воротам Соныймун. Слова наследного принца заставили его задуматься об отношении к Сан.

Лин не считал, что когда-либо был к ней несправедлив или излишне холоден. Напротив, это она всякий раз обнаруживала в нем недостатки и находила поводы обижаться и злиться. Он объяснял это тем, что с первой встречи Сан чувствовала в нем угрозу для своего отца. Сейчас ее опасения усилились еще больше, и Лин понимал это и принимал. И все-таки ее долгое отсутствие беспокоило. Вдруг случилось что-то еще? Может, отец узнал о ее отлучках из дома? Или она тяжело заболела?

На полдороге к Кымгвачжону он вдруг сменил направление и поехал в Чахадон, где находилась усадьба Ёнъин-бэка. Лин знал, что сможет лишь понаблюдать за усадьбой издалека, но по какой-то причине продолжал путь.

Пиён подняла глаза от шитья. Молодая госпожа по-прежнему держала в руках книгу, с которой не расставалась с утра. Ее неудобная поза и отсутствие интереса в глазах говорили о том, что она отнюдь не увлечена чтением. Пальчики босых ног, задранных на стул, беспрерывно сжимались и разжимались, и, заметив это, Пиён едва не рассмеялась.

«Как ей, должно быть, непривычно и тяжело. Раньше она и двух дней не могла высидеть дома».

Пиён грустно улыбнулась. Давно они не проводили так много времени вместе. Сначала она радовалась, что ее госпожа, юркая, точно полевая мышка, остается во флигеле. Но сколько Пиён ни пыталась ее разговорить, все было бесполезно – Сан не отрывалась от книги и порой, казалось, вообще не замечала ее присутствия. Пиён жалела госпожу и во всем винила себя.