Любовь крестоносца

Скрипнула дверь, и мужчины одновременно повернулись. На пороге стояла Радмила. Две пары родных глаз смотрели на нее. Одни смотрели с нескрываемой любовью и восхищением, другие — с изумлением и вопросом.

Добровит был поражен немецкой одеждой Радмилы. Перед ним стояла не его сестренка, а красивая немецкая дама. На ней было тонкое нижнее платье из дорогого золотистого шелка. Сверху у молодой женщины было надето бархатное платье фиолетового цвета с длинными рукавами. Платье украшали филигранные пуговицы тонкой работы. Изящную талию стягивал длинный, чуть ли не до самой земли, золотой пояс, украшенный самоцветами, которые были прикреплены к поясу тонкими золотыми цепочками. Голову украшал золотой обруч, стягивающий кусок прозрачного фиолетового шелка. Прекрасное ожерелье и серьги дополняли наряд.

Сестра была так красива, что чисто по-мужски Добровит понимал крестоносца.

— Да, какая красавица стала моя Милуша!

Только родные добрые глаза выдавали из чужой дамы близкую и дорогую Радмилу. Она плавно прошла мимо Добровита и, проведя рукой по вихрастой пшеничной голове Ульриха, опустилась к нему на колено. Ее движения были привычными, и Добровит сразу понял, что они любят друг друга. Радмила, сидя на колене Ульриха, повернулась прямо к брату, и лицо ее оказалось так близко от его, что несколько выбившихся волосков скользнули по лбу Добровита. Она взяла своими маленькими ладонями его тяжелые жилистые руки и тихо сказала:

— Я люблю его, Добровитушка!

Сердце молодца оттаяло. Он окинул взглядом светлую комнату и, опять посмотрев на цветок, сдавленным голосом сказал:

— Вижу, что вы поладили между собой. Бог вам судья!

— Радмила суждена мне вашей русской богиней, — вмешался Ульрих. — она судьба моя.

— А Микитке зачем ухо свернули? — вспомнил Добровит, — коль уговорились, надо было по-людски…сватов послать!

— Мы не поняли друг друга, он думал, что я его бросила. А меня обманули, сказали, что он женится на другой! Это Марьяна чуть нас не разлучила. Отблагодарила за то, что избу оставила! — с негодованием сказала сестра.

— Будет большая война, Добровит. Я не хочу больше воевать. Не хочу убивать никого, — сказал рыцарь. — Русских убивать не хочу. Радмиле будет хорошо. Я хочу дать твоей сестре спокойную жизнь, детей, мою любовь. В Англии мир. У меня есть деньги, но будет еще больше. Мой друг граф Девон приглашает к себе. Предложил имение, замок и титул барона. Буду ждать тебя в гости. Особенно на рождение племянников.

— Ну, уж мы тоже не лыком шиты, — встал и поправил пояс Добровит. — За сестрой дам хорошее приданое!

— Ты, наверно, устал с дороги? Пойдем к столу, и дружинников твоих накормим. Ульрих договорится о месте для ночевке для них! — радостная Радмила побежала на кухню отдать распоряжение прислуге.

— Перед ней ты, рыцарь, и в ответе, — сказал Добровит и, после паузы, улыбнулся. — И передо мной тоже!

Улыбаясь, два богатыря, голубоглазый русич и зеленоглазый немец, вышли на крыльцо. Добровит положил руку на плечо Ульриху. Из-за широких спин появилась Радмила и нырнула под руку любимого.

— Знать, по согласию, — протянул один из дружинников.

— Знамо дело, быть веселью! — поддержал другой.

Свадьбы у католиков праздновались весьма торжественно. В этих торжествах принимало участие большое количество жителей города, поскольку свадьбы обычно устраивались осенью, работы к этому времени были все окончены, и каждый человек хотел бы немного повеселиться. Свадьба так и называлась — Высокий день. И бракосочетание бывшего крестоносца была выдающимся событием в жизни городка Дерпта. Желающих придти на этот праздник было очень много. А вот со стороны невесты гостей было мало — лишь ее дядя, брат и его дружинники.

Но, вот что было плохо — подруг у русской боярышни в Дерпте не было. Чтобы сестра не оказалась в одиночестве на самом важном в ее жизни празднике, Добровит ещё за два дня до свадьбы послал несколько дружинников в Псков за подругами Радмилы. Приехали боярышни Волкова Ольга и Глинская Татьяна, а также Ульяна из села Самолвы. Все три девушки были очень хорошенькими и пользовались большим успехом у крестоносцев — друзей Ульриха. Бруно, будучи шафером Ульриха, не отходил ни на шаг от веселой блондинки Оленьки Волковой. Она же не возражала против ухаживаний обходительного франка — ведь русские парни были не так галантны. Да внешне Бруно был весьма привлекателен. А бывалый Бруно не терял зря времени, атаковал прелестную блондинку по всем правилам, используя свой богатый опыт на полях любовных сражений. Он еще в Пскове обратил внимание на голубоглазую боярышню, когда девушки обстреляли их снежками. Невезучий Георг не произвел впечатления на Татьяну — никто из девушек не обращал внимания на доброе сердце и верную душу рыжего здоровяка.