Любовь Литвина (СИ)

- Говорят, Бей или Султан бывает очень груб со своими наложницами в гареме. Как ведут себя девушки пр этом, как они терпят?

- Бывает просто груб, а бывает груб, как скотина. Кто-то представляет себе красивого юношу, доброго и ласкового, а кто-то просто чётки перебирает или считает доски на потолке. Но при этом надо постоянно улыбаться и бросать любовный взгляд на хозяина. Иначе, откровение может слишком дорого стоить для наложницы. Правда, есть дурочки, которым кажется, что они действительно любят своего хозяина. Как собачки. Он же их кормит.

- Что-то мы сегодня много говорим. В прошлую ночь у нас времени на разговоры не хватало. Весело сказала Сивилла и рассмеялась.

- Это исправимо, - сказал задумчиво Стась и обнял девушку. И сразу же все мысли улетучились из головы, в которой ещё со вчерашнего дня что-то шумело. Что-то, напоминающее шум вековых дубов в порывах сильного ветра. Как там, в Литве, на далёкой Родине.

- Всё было, как во сне. - Произнёс чуть восторженно Стась.

- Почему, как во сне? - Спросила чуть удивлённо Сивилла. - Ты хотел, чтобы это был сон? - В её голосе послышался оттенок грусти.

- Так хорошо не может быть в жизни.

Девушке, видимо, понравился ответ. Она улыбнулась. Но безмолвие, последовавшее за тем, видимо, привело к следующему вопросу:

- Мне сказали, у тебя есть девушка в Литве? - Произнесла Сивилла, как показалось, равнодушным тоном, но при этом переплетёные пальцы её рук побелели от той силы, с которой она их сдавила.

- У меня есть девушка там, но у неё есть жених. Он - мой брат. Значит, девушки у меня нет. - Сказал Стась сквозь стиснутые зубы.

- Как это печально - неразделённая любовь. - На склонённом лице Сивиллы Стась увидел грустную улыбку.

Вдруг девушка закрыла лицо руками, и Стась услышал:

- У меня такое чувство, что тебе пришлось смириться с моей компанией на всю эту ночь. - Она продолжала закрывать лицо руками.

Стась открыл рот, собираясь успокоить девушку, но так и остался с открытым ртом, ничего не произнося.

Сивилла немного успокоилась, убрала руки от лица, и Стась увидел слёзы в её глазах.

- А вчера такого чувства не было. - Грустно сказала она и улыбнулась. - Скажи откровенно, память о ней дороже всего тебе? - Сивилла в упор пристально смотрела на Стаса.

Стась выразил своё несогласие взглядом, но ничего не ответил.

- Вчера мы были во власти страси. Сегодня спустились с небес в обычную жизнь. И сразу - столько вопросов. - Она грустно усмехнулась. - Избавь хоть сегодня себя от своей памяти. Я не хочу насильно проникать в твою душу, а если и хочу, то не смогу.- Сивилла снова опустила глаза. Затем её длинные пушистые ресницы поднялись вверх. Она посмотрела на Стаса чуть удивлёнными глазами, в которых снова появилась радость и веселье. Очертания губ смягчились. Она улыбнулась.

- Видел бы ты себя. Физиономия, достойная художника. Не придавай словам того значения, которого в них нет.

Сивилла вновь обвила его шею своими ласковыми руками и притянула его к себе.

- Жизнь прекрасна, лёгкая и приятная, ты - рядом, и я ценю каждую такую минуту.

Стасу показалось, что её лицо вновь стало счастливым. Лишь в глубине её огромных тёмных глаз затаилась печаль и тревога, скрытая и загадочная. И в эту минуту он готов был всё отдать, чтобы изгнать эту печаль и тревогу с её обворожительных глаз, чтобы они искрились, как раньше, радостью и любовью.

Стась вернулся в свой дом ещё затемно, когда небо на востоке начинает светлеть и окрашиваться в красный цвет. Он тихо прошёл в свою спальню, разделся и лёг на кровать. Услышал лёгкие шаги за дверью. А может, показалось. "Рада"? - подумал он и тут же заснул глубоким сном.

Проснулся к обеду. Голова болела, слегка подташнивало. "Начинаю уже привыкать", - подумал Стась и горестно усмехнулся. На столе стоял графин с фруктовой водой. Он его тут же осушил.

- Добрый день, хозяин, - услышал он за спиной. Повернулся.

Перед ним стояла его служанка Рада.

- Почему ты меня продолжаешь называть хозяином? - Обиженно спросил растерявшийся Стась. - После всего, что произошло. - Добавил он тихо. И, совсем потерявшись, закончил мысль. - Мы теперь не чужие.

Рада улыбнулась, но ничего не ответила.

- Мне к Медиту надо, сыну Бея. - Виновато произнёс Стась и стал собираться, когда служанка вышла.

Медит, как всегда уже, встретил его испытывающим взглядом. Стараясь избежать объяснений, Стась сразу же спросил после приветствия:

- Со своей служанкой я могу делать всё, что мне хочется?

Тот ответил сначала недоумённым взглядом. Потом добавил:

- Конечно. Она - твоя собственность. - Затем пристально посмотрел в глаза Стаса и произнёс подозрительным голосом:

- А что ты с ней хочешь сделать?

- Отпустить. Хочу отпустить домой, в Болгарию.

Недоумённый взгляд снова появился на лице сына Бея.

- Отпустить? В Болгарию? А как она туда дойдёт? Отпустить можно собачку погулять. Она тебе надоела? - Медит ждал ответа.

- Я не думал об этом, как она дойдёт. Подумаю.