Любовь Литвина (СИ)

Когда им в очередной раз наливали вино в большие прозрачные бокалы, Стасу показалось, что красная жидкость - тягучая, как мёд. Он в упор посмотрел на сына Бея, сделал умное лицо и сказал, выговаривая слова:

- Вот скажи, чем отличается человек от животного?

Медит, видимо, долго вникал в смысл вопроса, покачиваясь в кресле. Затем ответил:

- Человек может думать. - Затем добавил через паузу. - Но не всегда. - И указал пальцем на Стаса. - У человека ум есть.

Стась ответил сразу:

- Нет. Это не главное. Человек может контролировать свои естественные потребности, а животное - нет. - Он стал совсем грустным и закончил мысль. - Я - животное.

Медит открыл рот, пытаясь успокоить собеседника, но не смог произнести того, что хотел, потому лишь выругался по-турецки, заставив служанок вздрогнуть.

Они ещё выпили.

- Я люблю своих жён. - Сказал Медит и поник головою. - Я - не животное. Он смотрел дружеским взглядом в печальное лицо Стаса, соображая, что ещё сказать, чтобы успокоить того. Затем продолжил:

- Я хотел показать тебе своих жён, но ты будешь трогать их руками. - Сын Бея икнул. - Везде. - Замолк на какое-то время. - Потому, я должен буду тебя зарезать.

Стась, как-будто очнулся, услышав такое. Он пристально посмотрел в глаза Медиту, ожидая увидеть усмешку. Сам улыбнулся, расчитывая на взаимность. Но в туманном взоре сына Бея не было и намёка на шутку. Его проникающий взгляд смотрел в пространство твёрдо и убедительно.

Проснулся и первое, что увидел, это тревожные и любопытные глаза служанки Рады.

- Рассолчику бы. - Прохрипел Стась. В ответ взгляд Рады превратился в один сплошной вопрос. - Солёненьких огурчиков хочу.

Рада выбежала и быстро вернулась с тарелкой свежих огурцов, разрезанных и посыпаных солью. Стась стал хрустеть ими. Попросил пить.

- Сколько я проспал? - Спросил он.

- Часов пять.

- Хорошо. Уже вечер? Ко мне никто не приходил?

- Нет. уже вечер.

Через пол-часа Стась вышел во двор и сразу же услышал в темноте шум приближающихся товарищей - литвинов.

- Ты готов? Мы - за тобой. - Прокричал Давгерд из толпы.

- Я не пойду. - Сказал недовольным тоном Стась, когда те приблизились.

- Почему? Ты обещал.

- Ничего я никому не обещал. Настроения нет.

- Стась, тебя будут ждать! Пойдём в этот раз.

Казалось, что он засомневался.

- Пошли, пошли. - Весело загалдели все.

- Ладно, пойдём.

Ещё через пол-часа они были на месте. В изгороди нашли потайной лаз и попали на территорию гарема. Охранник лишь отвернулся. Вошли в скытую дверь и поднялись по лестнице на второй этаж. В полной темноте, на ощупь, прошли по длинному коридору и оказались в обширном зале.

Первое, что увидел Стась, это таинственный свет во мраке. Присмотревшись, он разглядел диванчики и кресла, на которых сидели девушки. Рядом - маленькие резные столики с графином вина и двумя бокалами, ваза с фруктами, ваза с цветами. Откуда-то из глубины зала доносилась музыка, персидская или арабская, как показалось Стасу. Кто-то играл на арфе. Расписанный турецкой вязью потолок, золотом по чёрному бархату, был затянут голубоватым дымом от чего-то тлеющего в курильницах. "Да, это не место для печали", - усмехнувшись подумал он.

Товарищи Стаса быстро разошлись по залу, каждый к своей девушке. Лишь он сам стоял у входа, соображая, что делать.

Девушка Войтека поднялась с диванчика и быстро, почти бегом, направилась к потайной двери, а сам Войтек подошёл к Стасу.

- Стась, она первый раз не пришла. Правда. - Сказал он с сожалением.

- Ну и ладно. Это рука судьбы. - Попробовал пошутить Стась. Он уселся на свободное кресло, с интересом наблюдая за происходящим.

Заиграла музыка. Две девушки поднялись со своих мест и сплетя руки закружились в каком-то восточном танце.

Сивилла уже собиралась лечь спать, когда в её спальню ворвалась её белокурая подруга.

- Сивилла, он пришёл! Прокричала та. Затем, отдышавшись, продолжила. - Стась пришёл, к тебе.

Сивилла застыла, как поражённая громом.

- Но, я не готова, мне надо время, - прошептала она. - Задержи его. Я - быстро. - И, когда белокурая подруга готова была вернуться, она остановила её. - Постой. Вплети мне в волосы эти цветы.

- Ты похожа на молодую лошадку, в нетерпении бьющей копытом, - сказала подруга, оценивающе рассматривая фигуру Сивиллы, искрящимися от восторга глазами.

Литвины выпили всё вино. Стась, наблюдая за этим, почувствовал, что его подташнивает. Принесли ещё вина. К Стасу подошёл Войтек и его вернувшаяся белокурая девушка.

- Стась, Сивилла сейчас придёт.

- Она уже не верила, что ты придёшь. - Сказала с улыбкой девушка Войтека.

- Да она мне ничего и не обещала, ничего не должна, - сказал скромно Стась и потупил взор. - Впрочем, как и я ей.

Танцующие девушки сменяли друг друга. Никто не уединялся.

- Почему никто... не расходится? - Спросил Стась.

- Это первый раз так. - Сказала весело светло-волосая подруга Войтека.

И тут в потайной двери возник силуэт. Взоры всех присутствующих устремились туда. Это была молодая женщина в тёмном одеянии, с вуалью, прикрывающей нижнюю половину лица. На ремне вокруг нетонкой талии висел короткий кинжал.