Любовь, медицина и чудеса

Во вторник вечером муж Джози спросил меня, как помочь ей уйти из мира. Ей трудно было уйти при постоянных посещениях и выражениях любви. Я посоветовал ему сказать ей, что он любит ее, что он и мальчики будут в порядке, и что если она готова, то может уйти. Он сказал ей это на следующее утро, а затем вышел, чтобы принести ей завтрак. Когда он вернулся, она была мертва.

Сын Джози позвонил мне и сказал, что она умерла, а затем мы обсудили, устроить ли похороны в пятницу, или в воскресенье. Я сказал: «Ваша мать хочет, чтобы это было в пятницу в полдень». Он сказал: «Понятия не имею, как вы это узнали, но мы решили именно так».

Когда я узнал о смерти Джози, я отправился медитировать в больничную капеллу, маленькую комнату вроде шкафа без окон. Внезапно табличка на стене начала шататься без видимой причины. Я посмотрел на нее и прочел послание: «Я с тобой среди жизни». Я понял, что это послание от Джози. В пятницу, в конце моей речи на похоронах, громкоговоритель в похоронном зале вдруг умолк. Я почувствовал, что это еще одно послание от Джози, говорящее: «Уже довольно!»

Паула, из нашей группы ИРП, рассказала мне о подобном переживании после того, как ее дочь была убита при нападении на ее колледж. Во время суда над убийцей в окне появилась птица, производившая ужасный шум и расстраивавшая церемонию. Паула поняла, что это ее дочь, потому что она всегда требовала много внимания. Позже, на свадьбе другой дочери Паулы, появилась еще одна птица, пронзительно закудахтавшая и прервавшая церемонию на открытом воздухе. После того, как Паула рассказала эту историю в группе, какая-то птица начала пронзительно кричать у окна, и все, повернувшись к Пауле, сказали: «Это, наверное, опять ваша дочь».

Недавно я бегал трусцой в холодное, темное декабрьское утро. За мной полчаса летела птица, чирикая и говоря со мной. Когда я вернулся домой, я сказал Бобби: «Кто-то умер и только что со мной попрощался». В среду мне сказали по телефону, что в это время умер один очень близкий мен пациент, который был в другом штате.

Может быть самое трогательное из моих переживаний посмертного общения относится к Биллу, врачу, о котором я упоминал в Главе 2; он знал, что у него рак, после первой же трудности с глотанием. Он вступил в ИРП, но всегда оставался несколько отчужденным, спокойным и наблюдательным. Его жена сказала другим членам группы: «Он никогда не мог этого принять».

Через три месяца после того, как Билл умер от рака, ко мне в кабинет пришла молодая студентка колледжа, чтобы поговорить со мной. Она сказала, что накануне вечером была в лечебном кружке, и поскольку там знали, что она увидится со мной на следующий день, медиум, руководивший кружком, спросил, есть ли какое-нибудь послание для меня. И она подала мне открытку:

Берни

От Билла

С любовью и миром

Если бы я знал, что это

так легко, я бы принял

все это давно

и не стал бы

столько сопротивляться.

Когда я позвонил его жене, она сказала: «Это он и говорил мне всегда после собраний. Он присутствовал, но говорил, что не может этого принять». Когда он был совсем болен, я спросил его, готов ли он к смерти. Он сказал: «Если есть альтернатива, то нет». Люди в лечебном кружке не знали, кто такой Билл, но там употреблялось то же выражение из его разговора с женой. «Любовь и мир» – это то, чем я завершаю каждое из моих писем. От кого кроме него могла быть эта записка? Как же я могу не верить и не разделять мои верования с другими? Как говорит Элизабет Кюблер-Росс: «Придет день, когда мои критики согласятся со мной».

Но как бы вы не объясняли эти переживания, невозможно отрицать, что страх смерти можно победить, научившись любить, и что это высвобождает невероятную энергию исцеления. Ключом к этому являются завершающие строчки проповеди Эммета Фокса: «Если вы сможете достаточно любить, то вы будете самым счастливым и самым могущественным существом на свете…». Вы станете неуязвимы. Это, как я полагаю, подлинное будущее медицины. Ученые часто говорят, что надо видеть, чтобы верить, но я знаю, что надо верить, чтобы любить. Когда я был в колледже и избрал лекции по философии и религии, наш учитель говорил однажды о святом Августине, сказавшем, что надо любить, чтобы видеть. Я поднял руку и сказал: «А я думал, что любовь слепа». Я так и не получил удовлетворительного ответа от учителя. Теперь я знаю, что надо и любить, и верить, то есть быть открытым, чтобы сделать возможной подлинную откровенность, и тогда вы увидите то, что стоит перед вами. В медицине и науке нам обычно говорят: «Видеть – значит верить», а потом нам говорят, чтó мы должны видеть, и велят пренебрегать всем остальным. Но духовное послание, ведомое подлинному исследователю и художнику, гласит, что мы должны открыть свои глаза и видеть больше того, что существует по мнению наших наставников.