Любовь, медицина и чудеса

Один из лучших способов преодолеть страх выбора, вытекающего из их собственных верований, – тренировка пациентов в медитации. Это наглядно подтверждается опытом Брюса, семейного терапевта, принявшегося за медитацию после одной из моих бесед. Брюс приучился к производным опиума и к алкоголю, используя их как болеутоляющее средство после лыжной травмы. У него развилась серьезная болезнь печени, и ему рекомендовали портакавальный анастомоз, чтобы кровь могла обходить больную печень. Во время медитации он услышал внутренний голос, сказавший ему: "Ты должен изменить ход событий". И потом этот голос указал ему программу из четырех пунктов:

Неделя внутривенное введение витамина С.

Ежедневная медитация.

Консультация со специалистом по питанию.

Применение компьютера.

В то время Брюс ничего не знал о ценности внутривенного введения витамина С при таком заболевании, но он нашел кого-то, кто сделал ему эту процедуру. Последний совет вызывал у него удивление, пока несколькими днями позже он не прочел в газете статью, что программирование на компьютере может доставить подсознательное сообщение. Имея доступ к компьютеру, Брюс создал образ духовной личности, защищающей и исцеляющей его, и запрограммировал машину, чтобы она неоднократно высвечивала этот образ на экране. Другие люди показали, что подсознательные образы белых кровяных телец, пожирающих раковые клетки, тоже содействуют улучшению состояния пациента. Через несколько месяцев у Брюса были нормальные показатели печени, он справился со своими другими проблемами и не нуждался в хирургии.

Групповые дискуссии также чрезвычайно полезны для убеждения пациентов, что они могут сами выбрать себе курс лечения, какой им подходит. У нас в ИРП были люди с лаэтрилом, витамином С, строгой диетой, одной только стандартной терапией, а некоторые без всякой терапии. Сначала я опасался, что люди будут спорить, кто поступает правильнее. Но как оказалось, все они разделяют убеждение, что им станет лучше. Они не тратят энергию на споры, чья терапия лучше. Такое разнообразие открывает людям глаза на другие средства, помогающие в их борьбе, и они видят, что нет единственного ответа, что в некотором смысле правильным может оказаться любой путь. Группа – это семья, но более открытая, чем большинство семей. Это среда, где можно безопасно все говорить и чувствовать, где люди с бóльшим психологическим развитием становятся "терапевтами", помогающими новичкам осмыслить свою жизнь, какое бы лечение они не выбрали.

Вообще, как я полагаю, пациентам лучше всего сосредоточить свою энергию на одном или двух подходах, в которые они больше верят. Однако многие действия – такие, как применение пищевых добавок, тренировка и медитация – являются ценной помощью при любом лечении, а потому важной частью программы ИРП.

Если пациент хочет лететь в Мексику и принимать лаэтрил, я спрашиваю его: "Почему вы туда едите? Во что вы верите? Чего вы боитесь?" Если он отвечает: "Знаете ли, это стоит кучу денег, надо ли мне ехать?", я отвечаю: "Если вы в этом сомневаетесь, не надо". Но если человек твердо верит в лаэтрил, я могу поддержать поездку, хотя могу добавить: "На вашем месте я бы этого не сделал". Но я всегда говорю пациенту: "Если это не подействует, то я остаюсь здесь в качестве другого выбора".

Минимизация побочных эффектов

Я не пытаюсь запугивать людей, чтобы побудить их согласиться на облучение или химеотерапию, потому что они все равно сумеют доказать свою правоту. У них будут все возможные побочные эффекты, и они скажут: "Посмотрите, что вы во мной сделали. Мне не следовало вас слушать". Или они будут сопротивляться более прямым образом, попросту выбрасывая свое лекарство в туалет. Одной пациентке из ИРП ее онколог дал расписание приема лекарств с указанием принимать по одной пилюле в день в течение недели, но не сказал, что в упаковке было всего пять пилюль. Позже она позвонила онкологу, говоря, что у нее рвота, и что у нее не хватает пилюль на семь дней. Он сказал ей: "Мы уточним дозировку, но вы первая пациентка за два года, которая пожаловалась на недостаток пилюль". По-видимому многие другие просто выбрасывали их, когда у них начиналась рвота. Как обнаружила доктор Александра Ливайн, 60 процентов пациентов в ее программе исследований не имели следов лекарства в своих анализах крови. Тем не менее статистика химеотерапии основана на предположении, что все пациенты принимают свои лекарства. Теперь многие онкологи настаивают, чтобы пациенты принимали пилюли под наблюдением, но лучше было бы открытое отношение, основанное на доверии.