Любовь моя

– Конечно, мои нынешние впечатления уступают тем, юношеским… Начни писать с юности, я бы имела время оттачивать и углублять смысл фраз, подбирать наиболее подходящие слова, а сейчас я не купаюсь, тону в эмоциях, в массе информации, тороплюсь выложить накипевшее, наболевшее, будто пытаюсь нагнать и восполнить упущенное. Да что уж теперь…

* * *

– Лена, чего ты ждешь от жизни?

– Гармонии в душе, равновесного состояния. Трепет в сердце хочу сохранить…

– Каковы твои дальнейшие планы, раскрой карты. Опять станешь писать о драматизме человеческого существования? Продолжишь держаться в стороне от официально одобренного оптимистического мейнстрима? Может, начнешь применять драматический гротеск и с холодным отстраненным взглядом непримиримо расходиться в оценках… Что-то по типу художника-графика Гарифа Басырова с его философско-трагическим налетом изображения реальной жизни? – спросила Инна.

Вопреки ожиданию, вопрос подруги не удивил Лену.

– Чехов тоже не брызжет радостью и весельем. Правда, он любил писать монологи о высоком. И что?.. Мои книги не оптимистичны? Поставила клеймо. Ну-ну… Сохраняя целостность впечатлений, сердцем посмотри вглубь. Доброта – не благодушие. Трагизм не исключает оптимизма.

Знаешь, хотелось бы, если хватит здоровья, пока не сбился глазомер, закончить уже начатые книги для взрослых и с легкой душой перейти к следующему, тревожащему, зовущему этапу. Хочу, пока «батарейки окончательно не сели», выступить в жанре миниатюры, начать писать коротенькие рассказы-притчи, так сказать, вплотную поработать в узком пространстве галереи их образов, метафор и смыслов, когда стилевые и мировоззренческие интересы лежат в несколько иной плоскости. Я в поиске, еще примериваюсь. Но это желание не отметает и не отрицает всего предыдущего. Это новый старт. Я не изменяю своим прошлым предпочтениям и темам.

– Дрейфуешь в направлении концентрации мыслей? Будешь выпаривать из произведений суть до состояния драгоценных и полудрагоценных кристаллов? Считаешь, что работая в этом жанре, серьезно наследишь в литературе? А может, подкинуть тебе идейку попроще? Ромео и Джульетта сорокалетние, шестидесятилетние. Как она тебе? Может, тот счет, который ты себе выставила, еще полностью не оплачен?

Но Лена не сбилась с «пути»:

– Современное преподнесение материала должно быть несопоставимо более сжатым. Не возьмусь предсказывать… Притчи для меня не случайная случайность, а как бы заключительный аккорд всего ранее мной написанного, а может и последней точкой в моей жизни и биографии. А там…

– «Гуляй, шальная императрица!»

– Инна…

– А задел есть? Притчи станут прекрасным венцом всего твоего творчества? Но это будет уже не эволюция, а революция, полная его трансформация! Говори об этом тихо, чтобы не спугнуть благосклонность фортуны, иначе судьба распорядится по-своему. Ты же знаешь: если хочешь насмешить Бога… И когда ты все успеваешь? Одновременно двумя руками пишешь? – пошутила Инна.

– Но в состоянии депрессии я теряюсь, тороплюсь, хватаюсь то за одно, то за другое… пробуксовываю. Мне кажется, что я увязаю в мелочах, устаю и выгораю. И тут хотя бы остаться равной самой себе. Это мешает. Мой фокус слишком сместился на повседневное? Я уже все, что хотела, сказала на тему взаимоотношений? Меня охватывает беспокойство: а если вдруг… – Лена замолчала.

– Все хорошее у тебя еще впереди. Все самое лучшее случается неожиданно. Кажется, наш знаменитый физиолог Мечников говорил, что высшая дисгармония – страх смерти. Задумайся над его словами.

– Звучит как оглашение последней воли?.. Когда я устаю, приходят разные мысли. Но утро вновь приносит надежду и желание работать.

– Дыши глубже! Все получится. У тебя мощная потенция, а ты живешь с ощущением трагичности конца. Ты права, застаиваться в одном жанре, эксплуатировать одну и ту же идею – посвящать себя постоянному движению в одном направлении – абсурдно, можно получить перемещение по окружности одного и того же радиуса. Это все равно, что многократно повторять саму себя. Не надо держаться за темы, которые не позволяют двигаться по пути развития личности и творчества, – согласилась с планами подруги Инна. – Желательно почувствовать себя в разных ипостасях.

– Правда жанр притчи был под силу древним и великим.

– Слушаю тебя и чувствую, как диапазон моего недомыслия еще больше расширяется, – рассмеялась Инна.

– И я боюсь. Текст должен быть малообъемным, но художественным. А меня по-прежнему, как и в детстве, тянет размахнуть фразу на полстраницы, украсить ее яркими бусами эпитетов и оборками метафор. И это не всегда работает в лучшую сторону. Но я борюсь с собой, постоянно нахожусь в процессе преодоления, – самокритично сказала Лена.

– Кроме шуток? А изобрести простую, мудрую формулу счастья тебе не приходило в голову? Или отрыть законы, по которым мы взаимодействуем?

– Какие уж тут шутки, – загрустила Лена. – Законы притяжения между людьми, как ты помнишь, я еще в школе на уроках физики придумывала. Считаешь, что у меня синдром недостатка внимания к собственной персоне?