Любовь, морковь, свекровь

Крошечная кухонька своими размерами напоминала кошачью переноску. Только в отличие от переноски в нее была втиснута кое-какая мебель. Покосившийся столик покрывала протертая клеенка неизвестного науке цвета с присохшей к ней коркой сыра. Грязная раковина была забита горой немытой посуды.

– Нинка, зараза, ты же обещала посуду помыть! – прокричала мать с привычным раздражением.

– Ты мне тоже много чего обещала! – тут же донеслось из комнаты. – Перечислить?

– Вот так растишь их, растишь… – вздохнула мать. – Ну, кого ни спросишь – у всех такие! Вы присаживайтесь! – И она ногой пододвинула Лене шаткую табуретку.

Леня опасливо опустился на нее и внимательно огляделся.

Деньгами в этом доме и не пахло.

– А может, вам чаю налить? – хозяйка вспомнила о законах гостеприимства.

Леня покосился на загроможденную грязной посудой раковину, на закопченный чайник и благоразумно отказался.

– Ну, так что вашей маме нужно? – Вера решила перейти к делу.

– Не маме, – поправил ее Маркиз, – моей тете, единственной и любимой. Ей нужно делать уколы, ну, может быть, еще массаж… кое-какие лекарства…

– Каждый день?

– Ну, или каждый, или раза три в неделю…

– Бывают же такие заботливые племянники! – Вера вздохнула. – А я от своих родных-то детей ничего хорошего не жду… в старости стакан воды никто не поднесет!

– Ты, может, и пить не захочешь! – донеслось из-за хлипкой стены.

– А как насчет оплаты? – Вера перешла к самому главному вопросу, проигнорировав реплику дочери.

Маркиз без споров принял все ее условия и пообещал позвонить в ближайшие дни. Попрощавшись с Верой, он вышел на улицу, но не спешил уезжать. Он поставил машину так, чтобы из нее был хорошо виден Верин подъезд.

Ждать ему пришлось недолго.

Дверь распахнулась, и на улицу выплыла Верина дочка. На этот раз она была одета в короткую джинсовую юбку, едва держащуюся на бедрах, и оранжевую маечку, густо обшитую блестками. Между юбкой и маечкой сияла широкая полоса загорелого живота. В пупке блестел граненый камушек.

Пройдя под неприязненными взглядами бдительных старух, Нина направилась к автобусной остановке. Старухи проследили за ней, неодобрительно поджав губы, и тут же зашушукали.

Леня выжал сцепление и на первой скорости подъехал к гордо шагающей девице.

– Подвезти? – предложил он, высунувшись в окошко.

– Я к незнакомым в машину не сажусь, – отозвалась Нина, окинув оценивающим взглядом Ленин автомобиль.

– А как насчет кафе? – не сдавался Маркиз, медленно двигаясь вдоль тротуара.

– Дядя, отвянь! – презрительно скривилась девчонка. – Нужно мне твое кафе! Что я, малолетка, что ли? Скажи прямо – чего тебе надо? Запал на меня, что ли?

«Вот уж это вряд ли!» – подумал Леня, безо всякого интереса оглядев свою собеседницу. Ее безвкусно размалеванная мордашка и не по возрасту крупные формы не вызывали у него никаких эмоций.

– Поговорить надо, – сказал он сухим деловым тоном. – Если в кафе не хочешь, может, в ресторан японский? Суши любишь?

– Нужны мне эти кильки сырые! – фыркнула девица. – Если хочешь поговорить – гони баксы, а нет – проваливай. Мне со всяким старичьем задарма болтать некогда.

– Люблю практический подход! – усмехнулся Леня, стараясь не показать обиду. Он вытащил из бумажника хрустящую зеленую купюру и выразительно помахал ею в воздухе. Нина потянулась за бумажкой, глазки ее загорелись. Однако Леня убрал руку с деньгами и строго проговорил: – Сначала поговорим! Деньги еще заработать надо! – И он открыл дверцу машины.

– Дядя, а ты не маньяк? – опасливо осведомилась девица, забираясь на переднее сиденье.

– Ага, – подтвердил Маркиз, – Чикатило моя фамилия. Слышала, наверное?

Девица громко заржала и поглядела на Маркиза с проблеском интереса:

– А ты ничего, хоть и старый! Прикольный дядя! Че, правда, что ли, говорить со мной собрался? Может, лучше тусанем, раз уж у тебя баксы есть?

– Как-нибудь в другой раз! А пока скажи мне, прелестное дитя, ты со своей матерью никогда к ее пациентам не ходила?

– К кому?

– Ну, к тем людям, за которыми она ухаживает. Ну, уколы там и все прочее…

– Была охота! – Нина недовольно фыркнула. – Что за интерес к больным старухам таскаться! Да потом, мамаша меня и не взяла бы! Боится, что я что-нибудь стяну, а на нее подумают! – И она состроила презрительную рожицу.

– Ни разу с ней не ходила? – не сдавался Леня. – И у тетки, которая на Казанской улице живет, никогда не была?

– Сказано тебе, дядя, не была! – В Нинином голосе снова зазвучало раздражение. – Ну все, поговорили, гони бабки, мне с тобой лясы точить недосуг!

– Подумай только, какая ты деловая! – усмехнулся Маркиз. – Прямо бизнесвумен! Подожди, еще не наработала! Кто бы мне за два слова по сто долларов платил? Я бы тогда рот не закрывал и был бы уже миллионером!

– Миллионером плохо, – погрустнела девица, – миллионеров всех скоро пересажают! Ну ладно, спрашивай, чего еще надо, и разойдемся, как в море корабли! Если, конечно, не надумал оторваться, – и она облизнула пухлые капризные губы.

– В другой раз! – поспешно повторил Леня. – А как у твоей матери с деньгами?