Любовь на контрасте

— Что такое? — поинтересовался Верещагин, улавливающий все нюансы ее настроения. — Кто это?

— Адриан, — глухо откликнулась Элла. — Кажется, Копылов поделился подробностями встречи.

— Я возьму, — решительно протянул друг ладонь. — И скажу ему пару ласковых.

Вот только этого ей еще не хватало! Друг, конечно, человек разумный, вот только сейчас он много что может наговорить сгоряча. И как бы за это расплачиваться не пришлось. В первую очередь, ему самому.

— Не вздумай, — прошипела Элла. — Сама с ним поговорю. А ты не лезь, это лишнее.

Ее строгий вид Ромку не сильно убедили, но он все равно поднял руки в сдающимся жесте, показывая, что так и быть, согласен пока промолчать. Ненадолго.

Но на большее девушка и не рассчитывала.

— Я тебя внимательно слушаю, — спокойно произнесла она.

— Здравствуй, дорогуша. Мне сейчас Виктор звонил. Напоминал про долги, — обманчиво-мягким тоном проговорил бывший муж.

— Я к твоим долгам отношения не имею, — холодно заметила девушка, прекрасно понимая, что его долги ее не касаются только с собственной точки зрения. Муж и Копылов явно считали иначе.

— Милая, ну ты же хочешь жить хорошо? А ради хорошей жизни можно и постараться. Ради себя, дочери и меня, — акцентировал Адриан.

— Я не девушка легкого поведения, чтобы стараться ради твоих долгов, — отрезала Элла и бросила трубку. Ничего нового. Все, как она и ожидала. На большой высоте не волнуют страдания маленьких людей и их мнение.

От Эллы Роман ушел часа через полтора, когда на землю уже опустилась ночь. Благо, идти было недалеко — в соседний подъезд. Спускаясь на лифте, он достал из кармана смартфон и увидел пропущенный от очень любопытного абонента. По губам Верещагина скользнула довольная улыбка, и парень нажал на вызов.

— Слушаю.

— Ты звонил?

— Да, привет. Мне нужно с тобой поговорить. Не люблю, когда мной пытаются играть вслепую, — собеседник, судя по тону, особо-то против не был. Но почему бы и не предупредить.

— Могу хоть сейчас, — не стал откладывать в долгий ящик предполагаемую встречу Верещагин. — Когда и где?

— Ты дома? Не против, если я к тебе приеду? Насколько я понимаю, тебе сейчас оттуда лучше далеко не отлучаться, — прозорливо заметил мужчина.

— Приезжай, Матвей, буду ждать.

Весело насвистывая, Верещагин вышел на улицу. Пока все шло именно так, как он и предполагал. Значит, все еще можно будет разрулить. Плохо, конечно, что эльфеныш столкнулась с партнером мужа, но одно не может не радовать — если Рокотов потребовал встречи, значит ему нужна правда. А просто так интересоваться чужими делами он не будет. Если кто и сможет защитить эльфеныша, то именно он.

Матвей приехал где-то через полчаса. На удивление спокойный, даже расслабленный. Хотя, зная подругу, Роман был готов поклясться — за прошедший вечер она изрядно потрепала Рокотову нервы. Хотя… Может, он мазохист?

— Чай будешь? Или что покрепче? — предложил Ромка, приглашая приятеля на кухню.

— Какое покрепче? Я за рулем, — отказался Матвей и попросил. — Лучше кофе.

— Эльфеныш бы сейчас многое сказала про кофе на ночь, — хмыкнул Роман, ставя на огонь турку.

— А почему эльфеныш? — невольно заинтересовался Матвей, наблюдая за манипуляциями знакомого. — И как ты выжил при использовании этого прозвища? — словно в подтверждение его мыслей невольно заболело то самое место, которым он умудрился шмякнуться на асфальт. Вот зараза-то! От кого-кого, а от этой «леди совершенство» он такого просто не ожидал. Обдать презрением — ради бога, это вполне в ее духе, но опрокинуть его на асфальт? И откуда только силы взялись у этой хрупкой девушки?

— Глаза раскрой, ты ж ее видел, — не слишком вежливо откликнулся Верещагин. — Типичная эльфийка, только рыжая и острых ушей не хватает. Я ее так лет с восьми называю. А насчет выжил… Она меня любит. Просто любит. Поэтому мне и прощается чуточку больше, чем остальным, — лукаво усмехнулся он, прекрасно понимая, что за откровения перед Рокотовым ему попадет довольно сильно. И он бы ни за что не стал выдавать даже малую долю секретов подруги, вот только прекрасно понимал, что им самим не справиться со всеми неприятностями в одиночестве.

— Ну я не Элла, я тебя не люблю, поэтому индульгенцию будешь зарабатывать подробным рассказом, — Матвей сложил руки домиком и положил на них подбородок. — В свете последних событий я все меньше сомневаюсь в том, что ты случайно помог мне уговорить Эллу. Явно рассчитывал, что я столкнусь с ее неприятностями и, как истинный джентльмен-аристократ, — на этих словах по его губам скользнула насмешливая улыбка, — поможет ей. Ну так что? Колись.

— Есть такой грех, — честно признался Верещагин. — Виноват, не каюсь. Увы, я не в силах вытащить ее из того дерьма, в которое она умудрилась вляпаться. Связей и влияния не хватает, — с этими словами он снял с огня турку, налил в кружку, добавил сливки и сахар и поставил перед гостем.

— Рассказывай, — потребовал Матвей, внимательно за ним наблюдая, оценивая мимику и реакцию.

Глава 12.3

***