Любовь на контрасте

— Должна будешь, — ухмыльнулся Рокотов в противовес собственным мыслям. — Как минимум объяснение, что это был за цирк.

— И это говорит человек, который недвусмысленно дал понять Виктору, что мы с ним находимся в… — тут Элла запнулась, на мгновенье задумавшись, как культурно озвучить то, на что намекнул Рокотов.

— Что мы с тобой спим? — перед Матвеем такие трудности не стояли. — Судя по тому, что я успел услышать, это был самый надежный способ заставить его пожалеть о сказанных словах и хотя бы немного прищучить его поползновения в твою сторону. Не уверен, правда, что подействовало, но попытка не пытка.

— М-да, — насмешливо протянула Элла. — Ну и времена пошли, что защитить девушку можно только тем, что объявить, что ты с ней спишь. При этом даже не уточнив, нуждается ли она вообще в защите.

— Что-то не заметил я от тебя восторженных визгов, когда он на тебя замахивался, — начал заводиться Рокотов. — Или под лестницей прятался целый батальон желающих тебя защитить?

Замечание было таким справедливым, что Элла даже смутилась. Ненадолго. Секунды на две. А потом сделала то, что ни в коем случае не рекомендуется делать хорошему наемному работнику. Она начала спорить с нанимателем.

— У тебя довольно интересные способы защиты.

— А ты что, хотела, чтобы я ему морду набил? — вздернул правую бровь Рокотов. — Ну, если тебе это так необходимо, могу вернуться и набить. Только мне кажется, это глупо. Для начала стоит попробовать предупреждением. Тем более, насколько я тебя изучил, ты не любишь силовые методы.

«Насколько я тебя изучил…» Эти слова отдались в голове Эллы эхом. Невольно девушка почувствовала себя подопытным кроликом. To есть вот эта вот блондинистая зараза считает, что успел ее узнать и понять, что ей нравится, а что нет? За какие-то несколько встреч? Наивный! Такие слова вообще в отношении девушек вообще произносить не стоит. Тут же их опровергнут. И не столько словами, сколько действиями.

— А с каких пор тебя волнует, что нравится мне, а что нет? — ничуть не уступила Элла. — На поиске своего сокровища ты меня практически шантажом вынудил согласиться, а теперь что? Грехи замаливаешь? Так я не святой отец, чтобы их тебе отпускать!

«Господи, что я несу?» — ужаснулась сама себе девушка. Ей самой сложно было объяснить свои же действия. Но она ощущала себя пороховой бочкой, к которой поднесли спичку. И случился взрыв. Искры летели во все стороны, а потом, словно отразившись от Матвея, вновь возвращались к ней. Они сталкивались и от этого словно разгорались еще больше.

— Святой отец? Ха, да по тебе инквизиция плачет! — заявил Матвей, оглядывая рыжие волосы собеседницы. — С тобой даже святой терпение потеряет, что уж о простых смертных говорить!

Нашла коса на камень. To ли пережитый испуг девушки, то ли несправедливые взаимные упреки заставили обоих сбросить маски и потерять вежливо- невозмутимый вид. Матвей яростно сощурил карие глаза, шагнув к Элле ближе. Он возвышался над ней почти на целую голову, но гордо вскинувшую подбородок девушку это не смущало — зеленые глаза искрились молниями. Даже воздух вокруг, казалось, потяжелел, как при наступлении грозы.

— Святой? — как-то даже нервно хохотнула Элла. — Не думаю, что тебе грозит даже близко приблизиться к такому почетному званию.

— А я и не стремлюсь. Это ты вечно из себя неприступную леди Ди строишь, — кинул в ответ упрек Матвей. Девушка сделала резкий вдох, набирая в грудь воздух, чтобы дать отпор. Такая взволнованная, живая, непохожая на себя обычную…

— Что?! Да ты…

Соблазнительная…

— Достала, честное слово, — весьма некультурно перебил ее Матвей и, притянув к себе за талию, просто и незатейливо заткнул рот поцелуем.

Глава 11.2

Это было… Неожиданно. Странно. Удивительно. И… Твою мать, сердце ухнула куда-то в район желудка и замерло там, словно забыло, как стучать. А этот чертов ураган, это невыносимый человек словно взял ее в плен, не давая возможность сопротивляться. На Эллу словно обрушилась стихия. Она даже не помнила, когда последний раз испытывала столько ярких эмоций в одно мгновение. Этот поцелуй покорял, поглощал, ломал, в нем не было ни капли нежности. Злость, бешенство, искры от столкновений двух характеров рождали коктейль, пьянящий не хуже алкоголя. Затягивающий в свой омут. Сжигающий дотла.

— Вот так-то лучше, — хрипло проговорил Матвей, отрываясь от ее губ. Между ними было всего несколько сантиметров, карие глаза находились так близко, что Элла могла разглядеть в них золотые искры.

— To есть? — эхом откликнулась девушка, ощущая, что говорить что-то было тяжело. Дыхание сбивалось, а мысли путались.

— Наконец-то ты со мной не споришь, — по губам Матвея скользнула улыбка. Мягкая, еле заметная, но именно она привела Эллу в себя.

Что она делает? Почему, вот почему она умудрилась забыть обо всем, стоило только мало-мальски симпатичному парню ее поцеловать? Да еще и такому… Вредному, противному? Ей же не восемнадцать лет, она и замужем успела побывать, и цену всем таким красавчикам узнала. И вообще… Леди она или мимо проходила?