Любовь на контрасте

Лифт тренькнул, останавливая, и тонкие каблучки застучали по ступенькам подъезда. Девушка спешила — нужно было забрать дочь от Ромки, она и так в последнее время уделяла собственному ребенку мало времени, это требовалось исправлять. Девочка лишилась отца и почти не видит мать, а родительница вместо этого занимается поисками мифического клада. Это даже звучало бредово, и… Дверь подъезда резко распахнулась, и Элла, державшаяся на ручку, пошатнулась.

От падения ее удержали чьи-то жесткие ладони, плотно обхватившие ее талию. И отпускать ее явно никто не спешил.

— Опа, какая птичка мне руки попалась, — почти весело проговорил обладатель наглых конечностей. — Вот, значит, куда ты спряталась, Эллочка.

Голос. Такой знакомый. За последние пять лет она слышала его неоднократно. Когда-то он даже вызывал у нее уважение и приязнь. Когда-то давно. В другой жизни.

— А я ни от кого не пряталась, — подняла глаза на мужчину Элла. Обращение ее изрядно покоробило, она ненавидела, когда ее имя так сокращали. Почему-то тут же проходили ассоциации с Эллочкой-людоедкой из незабвенной истории Ильфа и Петрова, барышней, которая знала от силы два десятка слов. Но, в отличие от своей тезки, Элла Кригер словарным запасом обделена не была. И уж тем более она не собиралась давать слабину перед всякими… — Убери руки, Виктор, — ледяным тоном, которым, казалось, можно было заморозить вулкан, потребовала девушка.

Собеседник машинально послушался ее приказа. А потом, сообразив, что сделал, ухмыльнулся:

— А ты все такая же высокомерная стерва, — протянул он, оглядывая ее с ног до головы. Этот вязкий, раздевающий взгляд вызывал желание по меньшей мере отшатнуться, по большей — забыть о вбитых с малых лет правилах поведения и вспомнить кое-какие другие навыки. Но это был не тот контингент, с которым стоило показывать эмоции. Здесь дашь слабину — и тебя сожрут. И даже не поперхнуться. Ей ли об этом не знать. Весь сейчас напротив нее стоял партнер ее мужа, Виктор Копылов.

— Будь любезен, дай пройти, — не поддалась на подначку Элла. Разговаривать с этим человеком было противно. После всего того, что она о нем знала, в особенности.

— Эллочка, девочка, — покровительственно произнес он, не сдвигаясь ни на сантиметр. — Ты ведешь себя удивительно нагло, для человека, которому задолжала, не находишь?

«Девочку» не перекосило только благодаря умению держать лицо. Вместо этого она лишь гордо вскинула голову и отчеканила:

— Я тебе ничего не должна, Виктор.

— Э, нет, дорогая моя, ты очень сильно ошибаешься, — он шагнул на нее, заставляя инстинктивно отступить вглубь подъезда. — Муж и жена — одна сатана, не зря так говорят. Так что долги мужа должны быть для тебя священны. И отрабатывать ты их должна очень усердно. А ты вместо этого в бега подалась. Нехорошо.

Грубые ладони коснулись нежной кожи лица, вызывая отвращение почти на физическом уровне. И ведь не боится ничего, сволочь! Угрожает практически в людном месте, где в любой момент может войти житель дома. И, по его мнению, она должна со всем примириться и еще начать отдавать долги своего бывшего? Как бы не так!

Ребром ладони Элла резко стукнула по чужим запястьям, одновременно с этим наступая острым каблуком на ногу противника. А Ромка еще возмущался, что она вечно на шпильках! Вот, пригодились, родимые.

— Ах ты дрянь, — поморщился Виктор и замахнулся в ее сторону.

Глава 10.2

Вот только зря он это сделал. Очень зря. Поскольку его руку перехватила не менее твердая ладонь.

— Виктор Владимирович, а что здесь происходит? — ледяным тоном поинтересовался Матвей, каким-то чудом заслонивший собой Эллу.

— О, сосед, здравствуй! — Копылов тут же натянул на лицо приветливую улыбку. — А мы тут со знакомой столкнулись, разговариваем.

— Да, я заметил, как активно вы разговаривали с моей… — тут Матвей умышленно запнулся, позволяя собеседнику самому построить догадки, — гостьей.

— Так девочка к тебе приходила? — неподдельно удивился Виктор и попытался нанести очередной удар, теперь моральный. — Не знал, что ты начал вести дела с ее мужем.

Такой вот «тонкий» намек, наверное, должен был выставить Эллу в совершенно неприглядном цвете, учитывая, что до секунду до этого Матвей позволил противнику самому построить догадки об их отношениях с Эллой. Но Рокотов был не тем человеком, который бы позволил побороть себя кому попало на вербальном ринге. Тем более, если дело касалось девушки. Той самой, которая очень подозрительно молчала за его спиной.

— У тебя очень устаревшие сведения, Виктор, — холодно сообщил Матвей. — Насколько мне известно, Элла в разводе и уж тем более к делам своего бывшего не имеет никакого отношения.