- Не важно. То есть важно. То есть... - он понял, что больше не может сдерживаться. И не будет. А то наговорит черти что. Или она наговорит.
Броневой подхватил её подмышки, посадил на стол, прижал затылок своей большой ладонью и впился в чувственный рот. И сам чуть не застонал от удовольствия.
Да, вот так правильно. Так и должно быть.
Он наказывал, принуждал, уничтожал своим поцелуем, но когда почувствовал нежность, исходящую от рыжей ведьмы, расслабился, притиснул её поближе, обняв свободной рукой за спину и с большей мягкостью и тщательностью принялся исследовать угощение.
Когда они начали задыхаться, Броневой оторвался от неё и сказал утвердительно:
- У тебя нет парня.
- Почему ты так уверен? - её голос был чуть запыхавшимся и нестройным - Может, я ветреная женщина и...
Он недовольно рыкнул.
- Ну ладно, ладно, нет у меня парня.
Павел покачал головой:
- Ну что мне с тобой делать? - пробурчал он едва слышно.
- Понять и простить? - предложила девушка.
- Отшлепать и запереть, - внес свое предложение Броневой.
- Но в правилах нашей компании такие наказания не предусмотрены, - голос нахалки сделался томным, и она чуть откинулась назад, оперевшись руками о поверхность. - К тому же, насколько я помню, согласно все тем же правилам подобные нашим действия...
- Я изменил правила, - прервал её мужчина.
- Ты...что?
От удивления рыжая приоткрыла свой очаровательный ротик и Павел снова этим воспользовался. Когда они, наконец, восстановили дыхание, он уточнил:
- Теперь нет запрета на отношения между начальником и подчиненной. Ну... по обоюдному согласию. И дресс код для творческих профессий теперь более свободный. Так что снимай все эти короткие тряпки.
Ярослава села прямо и чуть нахмурилась:
- И почему я вдруг должна снимать эти, как ты выражаешься, тряпки? Может, мне понравилось их носить.
- Потому что я не приемлю, чтобы на мою подругу пялились другие мужики.
- Эммм... А с каких пор я - твоя подруга? - в голосе рыжей появились опасные нотки, но Павел предпочел их не заметить.
- С этих.
- И давно решил?
- Сейчас и решил.
Ярослава пробормотала что то под нос, чуть поерзала, а потом и вовсе перекинула ногу и сдвинулась на край стола, подальше от него. И уже оттуда испытующе на него посмотрела:
- А меня ты сначала спросить не хочешь?
- А что тут спрашивать? - Павел вдруг почувствовал полное довольствие собой. Вот действительно - чего мучился? Сделает её своей и больше не останется повода для беспокойства. - Я уже всё решил. Конечно, я понимаю, что таким как ты - из провинции, без должного образования и соответствующих манер -будет непросто соответствовать мне, по статусу мы не слишком близки, но...- он нахмурился и замолчал, потому что увидел, что Ярославу чуть ли не перекосило.
- Это все? - сквозь стиснутые зубы прошипела девушка.
- Ну... да. Ачто такое?- посмотрел на неё вопросительно.
Что теперь то не так?
Ведьма спрыгнула со стола, отчего её короткая юбка взметнулась, отошла на середину комнаты и повернулась к нему, стиснув маленькие кулачки и явно едва сдерживая себя:
- Знаете, Павел Сергеевич,по размышлении я подумала, что прошлые правила мне нравились больше. Конечно, невероятно приятно получить столь... лестное предложение, но, как вы верно указали, я, к сожалению, вас недостойна. И как честный человек и преданный сотрудник ,не желающий порочить вашу в высшей степени замечательную репутацию, я вынуждена отказаться.
Поклонилась и вышла, оставив Павла с открытым от изумления ртом.
Твою мать, что это было?
Ему что, действительно отказали?
Броневой нащупал сзади себя кресло, сел в него и мрачно уставился в закрывшуюся дверь.
Глава 11
Ярослава.
Я залетела в студию маленьким торнадо, грозившим перерасти в настоящую бурю.Прошипела что-то в ответ на приветствие Ольги, сегодняшней вечерней ведущей, и нырнула в свою каморку.
Бумага, где же бумага...Да какая, к черту, бумага!Мне нужно ружье! Ракета! Атомная бомба!
Да что он знает о моей жизни? О том, как и почему я получала свое «не должное» образование и чего это мне стоило? О том, как за меня уже принимали решения и учили «соответствовать»?
Я пнула со злостью стул и тут же схватилась за ударенную ногу. Черт! Еще не хватало покалечиться.
Села на несчастное сидение и задумчиво свела ладони, пытаясь успокоиться и начать мыслить здраво.Но мыслить здраво не получалось.Получалось только вспоминать бесстрастное и чуть самовольное лицо Броневого, когда он говорил всю эту хрень про статусы и «подругу».
Я до сих пор не могла поверить, что он это сказал.
Реально? Он принял решение? Соизволил спуститься с трона и одарить простую смертную милостью? Наверняка дальше бы последовали ценные указания, как я должна начать себя вести, краситься, одеваться, чтобы соответствовать его положению. И вообще, мне, видимо, стоило пасть на колени и воздеть благодарно руки за такое предложение.
А вместо этого я хотела вцепиться ногтями в его лицо.
Но за членовредительство в нашей стране статью давали. Так что предпочла бегство нападению.