Любовь на коротких волнах

Броня думал, что был удивлен до этого? Он ничего не знал об удивлении.Павел открыл рот и закрыл его, не зная, что и сказать. Наступила очередь друга смотреть на него с недоумением:

- Действительно не знал? И что, ты серьезно думал ваши .. хм... стычки проходят для всех незамеченными? Паша, ты - сердце этого холдинга. Каждый твой чих отслеживается сотнями глаз, что уж там говорить про...

- Ты ещё скажи, что они тотализатор устроили! - прервал его вскипевший Броня.

- Не устроили. Полина не дала, - «успокоил» его друг - У неё свои рычаги влияния.

- Да с чего Полине этим заниматься?!

Мужчина посмотрел на свои руки, стиснувшие приборы так, что те грозили погнуться и постарался успокоиться. Похоже, с тех поркак в его жизни появилась рыжая, сошел с ума не только он, но и все окружающие.

Впрочем, она в его жизни не появилась. Отказалась появляться.

Он заставил себя донести, наконец, вилку и нож до тарелки.

- Так они с Ясей дружат, - продолжил неугомонный Гриша, - Вот она и вмешалась.

Полина? Дружит с маленькой ведьмочкой?

Павел вздохнул и отодвинул тарелку окончательно -пока он не справится с состоянием "шок-это-по-нашему", можно даже не пытаться есть.

- И как же они стали .. подругами?

- У них какая - то своя история, Поля не рассказывает.

- Погоди, - Броневой нахмурился, - А ты откуда знаешь все эти подробности?

И тут Гриша - неугомонный паяц и душа любой компании, которого не мог смутить никто и никогда - смутился.

Да уж, мир точно никогда не будет прежним.

- Ну вот... Мы, в общем... Снова встречаемся.

Настала очередь Броневого с насмешкой протянуть:

- Да лаа-адно...

Но друг не дал себя сбить с толку:

- Так что вы опять не поделили?

- Она отказалась со мной встречаться, хотя я ей...объяснил всё. - буркнул Павел и скривился. Откровенные разговоры давались ему с трудом. Да он вообще ни с кем откровенно не разговаривал! Но с Гришей у него сложились самые близкие отношения, несмотря на то, что тот представлял собой полную противоположность Броневому. Как и собственной,точнее, бывшей собственной,жене Полине. Уже, судя по всему, не совсем бывшей.

И почему - то ему показалось, что Ярослава приложила к этому свои маленькие ручки.

- И что именно ты ей ...объяснил? - осторожно спросил Гриша.

Говорить об этом не хотелось, но Броневой понимал, что друг от него не отстанет, пока не выгрызет все подробности. За поведением славного парня скрывался бультерьер.

- Что я согласен быть с ней, хоть мое положение и предполагает более... Твою мать, что?!

Гриша опустил голову и плечи его затряслись. Он закрыл лицо руками и только и смог вымолвить сквозь смех:

- Паша... ой не могу...Слушай, ты, конечно, самый умный чувак из всех, кого я знаю, но ты ни хрена не понимаешь ни в признаниях, ни в том, кто такая Ярослава.

- Можно подумать, ты понимаешь, - разозлился Броневой.

- Ну я, конечно, не идеал возлюбленного, но поверь, мне бы и в голову не пришло сначала ткнуть понравившуюся мне девушку носом в то, какой я офигенный по сравнению с ней, а потом еще и сообщить ей, что её мнение тут ничего не значит, поскольку я решил всё сам.

- Но я вовсе не...

- Ты вовсе да.

- Блять. Я не думал, что это выглядит... так. Просто когда я её вижу, у меня, похоже, отказывает мозг. Она такая... не могу объяснить.

- Притягивает и отталкивает одновременно?

- Да.

- Лучше бы так и сказал.

- Как смог так смог, - снова разозлился Броневой. Он с тоской посмотрел на выход из зала ресторана - эта пытка обсуждением его личной жизни когда-нибудь закончится?

- Не все потеряно, - Гриша широко улыбнулся - Ты вполне можешь добиться своего.

- А мне оно надо? - Броневой поджал губы.

- Это ты решай, - дернулплечами друг. - Но если решишь, что надо - не повторяй мою ошибку.

- Не жениться? - Павел тоже мог быть язвительным.

- Нет, если уж на то пошло, ошибкой был развод... Я про другое. Не пытайся её изменить. Она сама будет меняться, как и ты, подстраиваться и расти, но не превращайся в Генри Хиггинса.

Броневой постарался погрузиться в работу, но образы, возникшие у него в голове после обеда, мешали.

В конце-концов, он отбросил бумаги и переместился к окну.

Если бы он верил в фэн-шуй, то решил, что здесь проходит какая-нибудь красная линия спокойствия или что там есть в фэн-шуе. Но именно стоя у окна и глядя на толкучку из людей и зданий внизу, он мог привести мысли в порядок, который давно уже стал беспорядком.Ровно с того момента, когда одна маленькая нахалка пропихнулась вместе с ним в лифт и сняла кроссовки.

Ярослава зацепила его, зацепила не по-детски. Никакой игнор, идиотское поведение, отказы, джинсы в дырках и провокации не могли изменить главного.

Он хотел её. И не просто хотел физически, но желал забрать себе её всю - от кончиков крохотных пальчиков, намазанных красным лаком, которые она успешно демонстрировала в открытых туфлях, до неприлично рыжих волос. От тягучего, высокого голоса, полного внутренней свободы, до ярких мыслей и сумасшедших идей.

А он привык получать все, что хочет.