Любовь на коротких волнах

- Виктор, - обреченно произнес он - Запиши мне номер сотового Ярославы.

Ярослава

- Отвратительная персона, - услышала я чуть визгливый голос, когда уже собиралась выходить из кабинки, - Что он в ней нашел?

Я так и замерла, а потом усмехнулась. Ну прям по всем законам жанра. Именно такие вещи и должны происходить в туалетах ресторанов.

У кого-то хорошая память на лица, у меня - на голоса. И этот я узнала. Дамочка, уже в возрасте, подходила к нашему столику и была представлена, как давняя подруга родителей.

- Ты права, - согласилась с ней невидимая собеседница - Прийти с таким солидным мужчиной в драных тряпках и кедах, да еще и с подобным ужасом на голове...

Странно, когда я смотрела последний раз в зеркало, ужаса там не было.

- А манеры? Хохочет на весь зал, таскает у него еду с тарелки...

Угу, какой кошмар.

Мне надоело отсиживаться и я выскочила с громким криком «Бу!».

Две сплетницы взвизгнули, отпрыгнули и посмотрели на меня, как на сумасшедшую.

- Не понравилась еда? - любезно поинтересовалась,усиленно делая вид, что предыдущая сцена им померещилась, и включила воду.

- К-какая еда?

- Вот и я думаю - какая? Может подскажете, чтобы я не заказывала? Поскольку, раз вы занимались исключительно тем, что смотрели на наш столик, еда должна была быть отвратительной, - я вытерла руки салфеткой и наигранно задумалась, - Ну, или манеры.

Оставив их переваривать полученную ценную информацию, я в предвкушении вернулась к Броневому. Ядовитость окружающих не была мне интересна. Гораздо интереснее было наблюдать за тем, как меня соблазняли. Медленно, неумолимо, сладко.

Я даже не сразу поняла это - не была настолько опытна, чтобы раскусить Павла. Но спустя два дня и три встречи - каждый раз в разных ресторанах, где мне, ко всему прочему, еще и цветы вручали - я осознала, что это похоже на игру «Соврати девушку за десять свиданий». То, что девушка согласна была совратиться еще на первом, значения не имело.

В этом было что-то космическое.

В том, как он сдерживался, чтобы не дотронуться лишний раз. Как смотрел на меня, думая, что я не вижу. Как зависал иногда, глядя на мои губы или ...на еще что-нибудь.В том, что он давал нам время лучше узнать друг друга. Будто собирал пазлы: начал с рамки и теперь, кусочек за кусочком подбирался к середине. И это говорила о намерениях и серьезности Броневого больше, чем любые слова. Которые он совершенно не любил произносить.

Мне это нравилось. И сам Павел нравился. Так нравился, что, порой, становилось страшно. За себя. Нравилась его немногословность, жесткость, уверенность в своей правоте. Нравилось, что я единственная могу эту жесткость и уверенность сбросить с постамента. Нравилось как он двигается - стремительно, мощно. Как он думает - тоже стремительно, масштабно. Нравился его рост, огромные плечи, чуть свернутый набок нос - подрался в юности, но не стал восстанавливать. Нравились его манеры, поцелуи, то, как он, забываясь, возмущенно рычал «Ррыжая!», когда я вела себя особенно несносно. Даже его вечные костюмы нравились, а ведь я раньше не переваривала мужчин, у которых в гардеробе обретаются люди в черном.

Хотя"нравилось" - немного не то слово.

Я бредила им. Запала. Втрескалась по уши. Прилипла так, что и не отдерешь.

Мне хотелось завалить Броневого на пол и попрыгать на нем с криком «Это все мое!». Оказаться на необитаемом острове и прикрыться им от солнца. Заполучить целиком и полностью.

Хотелось заснуть с ним вместе и проснуться. Прожить жизнь и вечность в придачу. Я кайфовала каждую минуту, что мы проводили вместе. Даже когда просто ехали рядом в машине и молчали. Когда он меня затаскивал в максимально пафосное место, где у официантов были настолько натужно любезные лица, что мне приходилось преувеличенно громко интересоваться у Павла, уверен ли он, что нам не стоит вернуться в любимый Макдональдс. Когда он открывал передо мной дверь машины - всегда сам, не перепоручая это водителю. Провожал до дома. Чуть злясь, признавался - под дулом пистолета - что слушал мой эфир. Помогал мне надевать пальто, умышленно задерживаясь на тех частях тела, которые это пальто прикрывало, отчего нас обоих ощутимо дергало. Внимательно слушал меня, пусть я, порой, несла чушь, а потом, неожиданно, выдавал какую-нибудь историю, которая удивительным образом ему шла.

Происходящее напоминало мне поток, несущий нас с огромной скоростью. Но вот куда, я пока не загадывала.

«На выставке Ван Гога

Я главный экспонат»

Пропела, рассматривая себя в зеркало.

Облегающие кожаные брюки, каблуки и объемный свитер, который так и вопил о том, что в игру в соблазнение могут играть двое.

Телефон тренькнул. Я мельком посмотрела на экран, накинула пальто и быстро вышла из дома. Меня чуть стиснули, как всегда недовольно осмотрели весьма ухоженный двор и пустили в теплое нутро черного монстра.

Не то чтобы Павлу не нравился район или дом, в котором я живу. Он с первого взгляда оценил шлагбаум, ухоженные газоны и дорогую отделку здания.

- Своя или снимаешь?