Любовь на коротких волнах

Мы вышли на улицу, где уже было темно и я, чувствуя определенное напряжение, махнула рукой в сторону элитной высотки, к которой можно было пройти через сквер.

- Прогуляемся?

Молча двинулись по дорожкам в сторону дома, думая каждый о своем. Мне, похоже, думать не стоило - с каждым шагом напряжение все больше сковывало и мои мысли, и движения.

И Павел это понял.Он остановился, подхватил меня подмышки и поставил на скамейку так, что наши лица оказались друг напротив друга. А потом чуть сердито глянул и поцеловал.

Я задохнулась от нахлынувших на меня чувств.

Конечно, мы и раньше целовались, стараясь, правда, не пересекать незримые границы, которые сами себе и установили, но в этом сводящем с ума поцелуе было столько едва сдерживаемой страсти, нежности и обещания, что у меня затряслись руки и ноги, и если бы мужчина не придержал меня, я бы точно упала.

Я обняла Броневого за шею, прижала ладонями затылок, будто надеясь, что так окажусь еще ближе, а потом с огромным удовольствием провела по коротко стриженным волосам, чувствую приятное покалывание.

Поцелуй стал глубже.

Тепло, которое я чувствовала по всему телу, собралось ручейками и сосредоточилось в низу живота, вызывая сильнейшее томление.

Ох, если этот поцелуй такой, что будет дальше!

Я застонала и заерзала, стараясь пробраться к Броневому под пиджак - под кожу - и почувствовала, что к моим бедрам прижалось что-то твердое. Снова поерзала, вырывая хриплый рык, отчего совершенно потеряла голову.

- Пошли.

Броневой, как всегда, был решителен.

Не знаю, на кого мы были похожи - мнение и взгляды окружающих меня в тот момент не слишком волновали - когда почти бежали по улице в сторону нужного здания. Меня в прямом смысле занесло сначала в шикарно отделанный вестибюль, а потом в лифт, где мои губы снова накрыли мужские.

Твердые и, одновременно, мягкие.

Настойчивые и удивительно осторожные.

Он не пытался меня раздеть, не позволял себе откровенных ласк, но одними своими поцелуями окончательно уничтожил мое самообладание и заставил забыть обо всем,в том числе, о моих сомнениях и прошлой уверенности, что секс не имеет большого значения.

Мы ввалились в прихожую, которую я успела рассмотреть лишь мельком - и тут же забыть, что увидела - и Броневой вытряхнул меня из пальто и пиджака, встал на колени, снял одним махом ботинки и долгим, плотным движением провел руками по моим ногам, забираясь под юбку.

Его пальцы натолкнулись на край трикотажного чулка и замерли, а я всхлипнула от накатившего на меня вожделения и отступила, откинувшись на стену, чтобы не упасть.

Павел грубо выругался, что завело еще сильнее, стиснул мои ягодицы, а потом резко поднялся, усадил меня на какую-то высокую тумбу или стол и вклинился между разведенными коленями.

Он снова целовал меня: губы, шею, грудь сквозь футболку. Потом поднял мешающую ему ткань и прошелся языком и горячим дыханием по голой коже живота, отчего я выгнулась. Он терся об меня, трогал, гладил руками, прижимал к себе все больше, пока я, в нетерпении, не потянулась к его рубашке, вытащила её из брючного ремня, самозабвенно царапая гладкую спину, пробегаясь пальцами по вздувшимся мышцам.

- Прости... я больше не могу, - хрипло выдохнул Павел мне в губы, полностью задирая юбку и проводя по ткани трусиков.

- Не надо мочь, - прошептала я в ответ и рванула ремень его брюк.

Он чуть придвинул меня к себе и со стоном, повторенным мной, вошел. Мужчина действовал нежно - слишком нежно - а я уже не могла сдерживаться, двигаясь навстречу ему, прижимаясь, требуя все большего. И он отбросил всякую осторожность.

Это было безумно. Упоительно. Совершенно порочно.

Это было лучше, чем то, что я когда-либо испытывала до этого. Лучше, чем я могла представить.

Когда двое становятся одним. Когда один начинает, а другой продолжает. Когда дыхание и стук сердец в унисон.Когда волны наслаждения сбивают обоих с ног и оставляют после себя чувство ошеломления и полного удовлетворения.

Спустя какое-то время я пришла в себя - все там же, на тумбе, тяжело дышащая, все еще одетая и прижатая к Броневому.

- Прости. В следующий раз... - снова покаялся мужчина, отдышавшись.

Я покачала головой:

- Глупо просить прощение за самый невероятный секс в моей жизни.

- Не хочу ничего слышать про секс в твоей жизни, если он не со мной, - буркнул ревнивец.

Я лишь уткнулась лбом ему в плечо и почувствовала, как меня поднимают на руки и куда то несут. Павел осторожно усадил мое почти безвольное телов кресло гостиной, подтянул штаны и подошел к столу, на котором стояло ведерко с бутылкой шампанского, бокалы и свечи. Я удивленно подняла брови, а он смутился, открывая шипучий напиток:

- Ну, я думал, мы сначала...

- Понятно, - хихикнула и приняла бокал.

Комната была хороша: как и у меня, она переходила в кухню и столовую, но была значительно больше и современней. Чуть-чуть нехватало красок и дерева, но в целом подобный стиль - необработанные кирпичи, бетон и огромные мягкие диваны - мне нравился.

Я перевела взгляд на Павла, который смотрел то на меня, то в огромное окнос распахнутыми шторами и улыбался. Ох, эта улыбка...