Любовь на острове (ЛП)

Тай заставляет его подвинуться и берет управление на себя.

— Я чуть не упал за борт, — говорит Ричард, его лицо бледно, как у призрака, очки в брызгах от воды.

Он смотрит на Тая, который хмурит брови и снова приводит лодку в центр. Похоже, мы почти повернули в ту сторону, куда и лежал наш путь, хотя, честно говоря, со всеми этими волнами и серым, темным небом, трудно сказать.

— Это автопилот, — говорит Тай, хлопая по рулю. — Ублюдская лодка сдалась, — он смотрит на Ричарда. — Ты правильно сделал, что схватился за руль. Никогда не включайте автопилот при движении вперед, понятно? — он смотрит на меня и Лейси. — Это относится и к вам обоим.

— С нами все будет в порядке? — спрашивает Лейси, когда мы натыкаемся на очередную волну. Она хватается за ручки у лестницы, и я прислоняюсь к лодке, пытаясь поймать равновесие.

— Все будет хорошо, — говорит Тай. — Это хвостовая часть лодки. Ветер не слишком сильный, дождя нет. Волны должны немного успокоиться, но даже в этом случае, если выходите наверх, пристегивайтесь к лодке. На всякий случай. Завтра окажемся на другом маршруте, и я понятия не имею, как все будет. Если нас подтолкнет на восток, то, возможно, потребуется еще один день, чтобы повернуть против ветра и добраться до Сувы.

Мы все молча киваем. Это не самая лучшая новость, но, по крайней мере, всё скоро утихнет.

Единственная проблема — этот чертов люк.

Весь диван промок насквозь.

Он же — моя кровать.

Я не хочу беспокоить Тая по этому поводу, не сейчас, поэтому жестом показываю Лейси, чтобы она спустилась вниз по лестнице, а затем мы вдвоем пытаемся закрыть его. Это тяжело, и стоять на диване — все равно что стоять на водяном матрасе, но вместе нам удается закрыть люк.

— Крутой медовый месяц, да? — говорит Лейси, подходя к дивану и садясь рядом с моим багажом, устало облокачиваясь на него.

Теперь на чемодане глупый смайлик, который кто-то нарисовал маркером. Я оставила его, решив, что это, наверное, сделал Тай. Так мне и надо, черт возьми, за то, что я взяла много вещей, тем более что я ношу почти одно и то же изо дня в день.

— Ну, ты же хотела приключений, — говорю я ей, прислоняясь к кухонному столу.

О черт, суп!

Я поворачиваюсь и начинаю помешивать его, хотя половина, кажется, подгорела на дне.

— Фу, — стону я. Не думаю, что смогу все исправить. Возможно, придется взять новую банку.

— Мы ведь так и не научились домашнему хозяйству, — комментирует Лейси.

— Да, — признаюсь я, вываливая суп в мусорное ведро. — Но признай, что я хорошо делаю яичницу-болтунью. А ты хлеб.

— Наверное, это все, чему нас научила мама, — говорит она. — Хотя я научилась печь хлеб, когда жила с соседкой по комнате в Портленде.

— А я научилась готовить яичницу благодаря видео на Ютубе.

Секрет заключается в щепотке специи карри.

— Интересно, что мама на самом деле хотела для нас, — размышляет Лейси, когда лодка ловит очередную волну. Я редко вижу ее такой задумчивой, и мне нравится, что она разговаривает со мной, поэтому не хочу все испортить, как обычно.

— Я уверена, что она просто хотела, чтобы мы были счастливы, — осторожно говорю я. — Мама с папой сразу поняли, что мы не заинтересованы в семейном бизнесе.

— Да, ты увлекалась китами, а я — растениями. В то время, розами.

— Я помню твой сад из роз за домом, — говорю я ей. Он бал мал, но прогуляться все равно можно было, а Лейси всегда тщательно подрезала розы, чтобы они выглядели как можно красивее. Ей тогда было около шестнадцати.

Она на мгновение замолкает, очевидно, погружаясь в воспоминания, пока я достаю новую банку супа. Потом поправляет очки и смотрит на меня.

— А ты?

Я смотрю на нее.

— Что «я»?

— Счастлива?

Суп со стуком вываливается из банки в кастрюлю.

— Счастлива? — я повторяю, не зная, что еще сказать. — Ну конечно же.

Ну конечно же.

— Так я и думала, — говорит она через мгновение. — Почему должно быть иначе, да?

Я могу напомнить ей о том, о чем говорила с тех пор, как попала сюда, — о моей полосе невезения, но нет смысла поднимать эту тему.

Лейси хочет поспорить, хочет доказать какую-то точку зрения, но у меня нет сил на это.

Поэтому я просто улыбаюсь ей и начинаю напевать песню, которая крутится в голове, помешивая суп, и она в конце концов вздыхает и уходит в свою каюту.

— Ужин скоро будет готов, — бросаю я через плечо, но не думаю, что ее это волнует.

Оказывается, никто не был голоден, в том числе и я. Все эти волны и качели вызывают сильную тошноту, когда ты внизу, поэтому я остаюсь наверху в спасательном жилете и стараюсь не мешаться. Тай и Ричард постоянно бегают и что-то поправляют, волны становятся меньше, и все начинает успокаиваться.

Затем наступает ночь.

Лейси и Ричард заступают на смену, оба в спасательных жилетах.

Ричард хотел, чтобы Лейси оставалась внизу, но та настаивала на обратном, и она определенно доминирует в этих отношениях.

— А где мне спать? — спрашиваю я Тая, когда мы готовимся ко сну.

— На их кровати, — говорит он, направляясь в свою каюту.

— Фу, — я морщусь. Кровать моей сестры во время ее медового месяца? — Нет.

Он замолкает и снова смотрит на меня.

— Тогда спи со мной.