Любовь на Рождество

По-видимому, английская половина семьи вовсе не горела желанием проводить время после ужина вместе с шотландской половиной. А может, предположила Алана, все дело в ней, гостье, в присутствии которой все чувствуют себя неловко. На протяжении всего ужина в воздухе то и дело повисали напряженные паузы, и когда наконец все встали из-за стола, облегчение стало почти осязаемым.

Алана сумела самостоятельно дойти до подножия лестницы под пристальными взглядами Марджори и Пенелопы, которые словно оценивали, насколько сильно она пострадала.

Фиона взяла ее за руку, вдвоем они зашагали по коридору к лестнице, болтая о Рождестве. Иан следовал за ними. Его взгляд Алана ощущала как прикосновение. За ужином он не проронил почти ни слова.

– Я отнесу вас наверх, – сказал он, когда они остановились у нижней ступеньки.

– Я вполне могу… – начала было Алана, но Иан ответил ей не допускающим возражений взглядом, подхватил на руки и на виду у всех начал подниматься по лестнице.

– Если бы у меня была трость или костыль… – снова заговорила Алана, и он снова без слов заставил ее замолчать.

– Лестницы опасны, – помолчав, произнес он. – А мне совсем не тяжело, если вы беспокоитесь об этом. Или о чем-то другом?

О чем-то другом? Алана задумалась: что он имеет в виду? Не сводя глаз со ступенек, он стиснул челюсти.

– Я подожду в библиотеке, Иан, – сказала ему вслед Пенелопа.

– И я приду пожелать спокойной ночи. Мне надо еще написать несколько писем, – подхватила Марджори.

Элизабет и Фиона куда-то исчезли.

– Дальше я сама, – сказала Алана, когда они достигли верхней ступеньки.

– Как пожелаете, миледи, – он поставил ее на ноги, сцепил руки за спиной и зашагал рядом. – Вы не говорили мне, что состоите в родстве с половиной Англии.

– Не то чтобы с половиной – самое большее с четвертью, – пошутила она, но он не улыбнулся. – А это имеет значение?

– Это все равно что принимать у себя в доме особу королевских кровей. Нам следовало приготовить парадные покои и подавать на стол изысканные блюда, – саркастическим тоном отозвался он.

– Хорошо, постараюсь представиться как полагается в следующий раз, когда попаду в метель. Или хотя бы буду держать в кармане подробный список своих родственников – просто так, на всякий случай, – съязвила она. – Ну, или начну носить пояс с гербами. Получится интересная завязка разговора.

– По крайней мере, теперь понятно, почему вы выходите замуж за английского лорда – за маркиза, если не ошибаюсь? По-видимому, так предписано семейными традициями.

Гнев ударил Алане в голову.

– И это говорит английский граф, помолвленный с англичанкой!

– Ладно, мы квиты, – негромко признал он. – Но мы с Пенелопой не помолвлены.

Кровь прилила к лицу Аланы.

– А я думала… Приношу свои извинения. – Она увидела, как на его лице отразились десятки чувств, среди которых были и раскаяние, и гордость, и страх.

– Она… то есть я рассчитываю, что скоро… – Он не договорил, и Алана подавила улыбку. Неужели Иану Макгилливрею не хватает смелости попросить руки Пенелопы – потому что он слишком застенчив или просто опасается отказа? И совершенно напрасно: Алана без труда могла вообразить себе, как Пенелопа тащит Иана Макгилливрея к алтарю за волосы, настолько ей не терпится стать его женой. Ведь она недвусмысленно намекала, что Иан принадлежит ей и скоро они поженятся.

Они остановились у двери ее комнаты – то есть комнаты Иана. Алана коснулась руки своего спутника.

– Вот увидите, милорд: леди Пенелопа с радостью примет ваше предложение и будет счастлива стать вашей женой, – ободряюще произнесла она, глядя ему в глаза. Он ответил ей долгим взглядом, но его глаза прятались в тени, а лицо оставалось непроницаемым.

– А вы будете счастливы выйти за своего маркиза?

Она отвела глаза.

– Конечно, – солгала она. – Уилбур очень… – она шевельнула губами, но не издала ни звука: ей не удалось найти в своем женихе ни единого достоинства. Иан поддел ее подбородок пальцем, заставил ее поднять голову и посмотрел на нее в упор.

– А мне показалось, Марджори называла его Уилфредом, а не Уилбуром.

Алана смутилась.

– Ну да, все верно – Уилфред. Уилли. Лорд Мерридью, – забормотала она, устыдившись ошибки.

Долгую минуту он озадаченно смотрел ей в глаза. Потом улыбнулся и отступил, отпустив ее подбородок, словно пришел к некоему выводу. У Аланы сжалось сердце. А теперь, подумалось ей, он пойдет в библиотеку, встанет на колено перед Пенелопой и попросит ее руки. Она буквально чувствовала, как распространяется по ее жилам ревность.

– Спокойной ночи, миледи, – произнес он и поклонился ей почтительно, как королеве.

Она машинально присела в ответ, поморщилась от боли в колене, выпрямилась и неловко взялась за дверную ручку. Помедлив еще мгновение и посмотрев вслед удаляющемуся Иану, она торопливо шагнула через порог и захлопнула за собой дверь.

У верхней ступеньки лестницы Иан остановился. Он еще мог спуститься в библиотеку, разыскать Пенелопу и сделать предложение. На этот раз слова не застрянут у него в горле. Он посмотрит ей в глаза и просто…

Только представлялись ему совсем не глаза Пенелопы.