Любовь на Рождество

– Вот и у меня та же беда, – подхватил Иан. – Как дело доходит до танцев, кажется, что я родился с двумя левыми ногами, – он коротко поклонился Алане. – Увидимся за ужином, – сказал он Пенелопе, явно ожидая, что она отпустит его руку, но Пенелопа настойчиво вцепилась в нее и вместе с Ианом направилась через холл, надеясь, что Алана Макнаб смотрит им вслед.

– За последние несколько дней нам ни разу не представилось случая поговорить, Иан, – начала она. Он свернул в библиотеку, где от вязания отвлеклась сразу дюжина пар глаз. Разговоры и пощелкивание спиц смолкли.

– Добрый день, – с улыбкой поприветствовал присутствующих Иан.

– Здравствуйте, лэрд. Только лучше бы вы постучались, а то испортите себе весь рождественский сюрприз, входя без предупреждения, – недовольно сказала одна из женщин.

Пенелопа нахмурилась, ожидая, что Иан одернет дерзкую незнакомку, но он лишь усмехнулся.

– Ладно, не буду вам мешать, Лотти, – и он покинул библиотеку, сопровождаемый Пенелопой. – Куда вас проводить, Пенелопа? – учтиво спросил он, многозначительно глядя на руку, которой она вцепилась в его локоть.

– А куда идете вы? – она взмахнула ресницами.

– В соляр. У меня дела. Накануне Рождества всегда много хлопот.

Ей не оставалось ничего другого, кроме как смириться.

– Да, – согласилась она и вспомнила ангела со старательно вырезанным лицом Аланы. – Может, вам чем-нибудь помочь? – добавила она, подступила ближе и заглянула Иану в глаза. – Я могла бы просто побыть с вами.

Он коснулся ее пальцев, но лишь затем, чтобы осторожно разжать их и снять со своего локтя, освободиться от нее. Мгновение она раздумывала, не броситься ли к нему в объятия с жаркими мольбами, но отчужденное выражение его лица остановило ее.

– Спасибо, Пенелопа, но нет, это ни к чему. Увидимся позднее.

Глядя, как он уходит от нее, она задыхалась от накатившей волны досады, ярости и ревности. И скривилась, услышав, как в большом зале волынка сначала издала вступительный вопль, а потом разразилась бурным потоком пронзительных звуков. Подхватив юбки, Пенелопа бросилась бежать вверх по лестнице и не останавливалась, пока не влетела в свою комнату. Энни просила ее пустить к себе сестру, чтобы освободить место для погорельцев, но Пенелопа отказалась наотрез. Ведь она хозяйка Крейглита – или скоро станет хозяйкой! И она не желала отказываться от своих привилегий ради простолюдинов.

Распахнув дверцы гардероба, она уставилась на аккуратно развешанные платья. Которое из них понравится Иану, окажется самым соблазнительным на вид и на ощупь? Голубое шелковое она приберегала для Рождества и официального объявления о помолвке с Ианом. Тогда, может быть, скромный розовый атлас? Или подчеркивающая ее формы зеленая шерсть? Она вздохнула. Замечает ли он вообще, как она одета? Он еще ни разу не высказал свое мнение о ее нарядах, а она привыкла, что ее осыпают комплиментами и лестью, увиваются вокруг нее. Подойдя к зеркалу, она вгляделась в отражение своего безупречного лица. Его Иан тоже не замечает. Внезапно ей в голову пришла неожиданная мысль.

Возможно, он обратит на нее внимание, если на ней не будет надето ничего.

Спальня графа находилась в том же коридоре, что и комната Пенелопы, в нескольких шагах. Открыв дверь, Пенелопа проскользнула в спальню.

Эта комната выглядела элегантно и величественно, как покои в Вудфорд-Парке, но ведь отец Иана был английским джентльменом, сыном графа, вырос в роскоши и обладал изысканным вкусом. Пенелопа провела ладонью по полированным дубовым столбикам кровати и тонкому дамаску полога над ней. Ее шаги приглушали толстые и мягкие турецкие ковры. Ступая по ним, она вздохнула от удовольствия.

Ну как Иан может спать в самой обычной комнате, если вся эта роскошь принадлежит ему по праву? Если дать ему волю, он, должно быть, предпочтет ночевать в конюшне Вудфорд-Парка. Пенелопа нахмурилась. Ее долг – научить его манерам, или, как говорит мама, вышколить его, сделать настоящим графом, какими были его дед и отец, – важным и высокомерным.

Она перевела взгляд на постель. Атласное покрывало на ней было мягким и гладким. И голубым – ее любимого цвета. Пенелопа представила себя лежащей вместе с Ианом в этой постели или на другом столь же великолепном ложе в Англии, и ее передернуло. Она вытерпит его знаки внимания, родит ему наследника или даже двух, а потом потребует себе отдельную спальню и начнет запирать на ночь свою дверь. Ей хотелось стать графиней, она мирилась с тем, что титул налагает на нее некие обязанности, но не чувствовала к Иану ни капли любви, как бы хорош собой он ни был. Она никогда и ни в кого не влюблялась и уже начинала сомневаться, что любовь существует. Брак – это необходимость, а не удовольствие, его заключают, чтобы получать, а не отдавать. Эту убежденность ей привили с детства.

Пенелопе было совершенно ясно: если она хочет быть графиней, действовать предстоит решительно и без промедления. Она еще раз провела ладонью по атласному покрывалу и усмехнулась.

Глава 38

Замок Гленлорн, за пять дней до Рождества