Любовь на спор. Дилогия (СИ)

Константин нашёл брата на первом этаже, в комнате отдыха, где он пил кофе и любезничал с какой-то дамочкой. Еле сдерживая желание за шиворот выволочь младшего на улицу и как следует встряхнуть, Костя медленно подошёл и остановился рядом с парочкой, обаятельно улыбнувшись женщине.

– Добрый вечер. Простите, что прерываю, но у меня очень важный разговор к вашему собеседнику, – глядя в глаза незнакомке, мягко произнёс Костя.

– Да, да, – поспешно согласилась она, легко уступая. – Я позже подойду, – это уже Григорию, и Северовы остались вдвоём.

Небрежным движением пальцев Константин создал вокруг них невидимый барьер, не позволявший остальным услышать настоящий разговор. Для гостей они всего лишь стояли и мило болтали о пустяках с вежливыми улыбками на губах. Бровь Григория вскинулась – он заметил магию, но не спешил возмущаться, глядя на Костю чуть насмешливо.

– Что ты здесь делаешь? – не стал ходить вокруг да около старший Северов.

– Развлекаюсь, отдыхаю, как видишь, – невозмутимо откликнулся Гриша, обведя рукой с чашкой вокруг себя. – Что-то не так?

– В компании Вики? – с нехорошим прищуром уточнил Костя.

Григорий с пренебрежением хмыкнул и пожал плечами.

– А у нас разве был уговор, что я не могу ухаживать за той же женщиной? – он отпил кофе. – Виктория мне тоже понравилась, знаешь. Ревнуешь уже, что ли? – не скрывая иронии, добавил Григорий.

– Гри-иша-а, – обманчиво ласково протянул Костя, и в серых глазах мелькнул нехороший огонёк. – Зубки показываешь, мелкий?

Однако младший Северов не впечатлился угрозой, отчётливо звучавшей в словах собеседника.

– Если не хочешь проиграть, обаяй её первый, – усмехнулся Григорий. – Для тебя же это так просто, Кость, сам говорил.

– Значит, вот так, да? – главный тёмный маг города вдруг расслабился, расправил плечи и медленно улыбнулся. – Как скажешь, Гриня. Бывай, братишка, – хлопнув слегка насторожившегося такой быстрой сменой настроения Григория по плечу, Костя развернулся, снял барьер и направился к выходу.

По его ощущениям, Вика уже ушла, но это и к лучшему. Конечно, упрямство женщины слегка разозлило Константина, однако…

– Сама придёшь, Викуля, – ласково произнёс он, садясь за руль машины и заводя двигатель, и с предвкушением улыбнулся. – Прибежишь, как миленькая, и вот тогда уже я буду диктовать условия.

Добравшись до дома, Костя сразу отправился в кабинет. В голове сложился чёткий план, как заполучить строптивую любовницу и выиграть спор с братом. На эмоции нельзя влиять? Отлично, это было бы неспортивно, заставить Викторию влюбиться магией. А вот кое-что другое… Костя ухмыльнулся, скинул рубашку, оставшись в одних штанах, и избавился от носков. Кабинет представлял собой смесь рабочего места и лаборатории, просторный, с минимумом мебели. Только в углу стол с компьютером, и напротив узкая рабочая поверхность вдоль стены, над ней стеллажи с книгами и коробочками, склянками, футлярами. Там хранилось всё, необходимое для работы.

Выложив в ряд несколько составляющих для предстоящего ритуала, Костя достал из специального ящичка мел и принялся чертить прямо на полу замысловатые символы, беззвучно шевеля губами. Закончив с фигурой, он расставил в ключевых точках несколько камней, пучок травы и осколок зеркала и встал в середину, раскинув руки и прикрыв глаза. По коже зазмеились светящиеся узоры, по комнате пролетел порыв ветра, и рисунок на полу тоже вспыхнул, вместе с предметами. Костя заговорил вслух низким, хриплым голосом, черты лица заострились, кожа будто обтянула череп и проступили кости. Зрелище жуткое для неподготовленных, тёмный маг за работой.

В отличие от других, старшему Северову совсем не обязательно требовалась кровь, волос, или фото жертвы, ему достаточно было слепка ауры. Сейчас он сделал это лично, пока танцевал с Викторией, и ритуал неудачи прошёл без помех, прицепившись к женщине. Когда всё закончилось, фигура на полу погасла, линии исчезли без следа, как и остальное – знак, что всё получилось. Шумно выдохнув, Константин вытерся полотенцем от выступившей испарины и довольно улыбнулся.

– Я тебя жду, победительница, – вполголоса произнёс он, вспомнив лицо с упрямо поджатыми губами, и направился в душ.

Насчёт попыток Григория Костя не волновался: если уж его Вика отшила, то брата точно не подпустит к себе. Старший Северов редко ошибался в людях.