Любовь на Таганке

В гостях Оля и Таня. Прощаясь, Танечка обняла Лёню и долго не отпускает. Оля, оттягивая ее за рукав, со злобным шипением: «Да иди ты отсюда». (Страшное дело – ревность.) После подошла к деду, поцеловала с видом: хозяйка здесь я!

* * *

Звонок. Лёня открывает дверь. В дверях с родителями Оля, которая, не ожидая его увидеть (всегда открывала я), восклицает: «О!» (показывая на него пальцем и переводя взгляд с Лёни на родителей с немым вопросом). Лёнина расшифровка ее подтекста: а этот что тут делает?

Мы подолгу смеялись, вспоминая эту сцену.

* * *

Я Оле нарисовала домик с садиком и ушла на кухню. Лёня предлагает ей нарисовать в садике лошадку: «Давай, Оленька, я нарисую тебе лошадку». Не дает договорить, категорически: «Да неть! Ниня мне налисовала домик».

Лёня: «А я нарисую лошадку». Оля: «Да неть! Ниня мне налисовала домик!» Лёня: «Ну хорошо, – Нина тебе нарисовала домик, а я нарисую лошадку».

Оля: «Неть! Ниня мне налисовала домик!» Отобрала у Лёни тетрадку.

* * *

Друг за другом появились Таня, Маша, Алексей и Мирослав, и всем Лёня отдавал свою бесконечную любовь. Он вообще был неравнодушен к маленьким детям. Будь то дома, или на съемочных площадках, или в гостях, – если он видел ребенка, он никогда не оставлял его без своего внимания, восторгаясь их забавными, иногда талантливыми проявлениями.

Однажды моя подруга принесла нам с Лёней тетрадку с сочинениями своей внучки, которая вдруг увлеклась сочинительством, описывая свои незамысловатые детские истории. Лёня прочитал их и, найдя в них неординарное детское мышление, написал ей в тетрадке: «Настенька! Молодец! Умница! Жду новых рассказов. С уважением – твой постоянный читатель – Л.Филатов. Апрель 2001 года».

Глава 6 Лёня в гневе

Вообще, тема «Дети в Лёниной жизни» нескончаема.

И именно благодаря этой его любви он ответил согласием на предложение стать ректором гимназии «Монотон» с театральным уклоном в Митино. «Я хочу, чтобы дети выросли стоящими людьми, образованными, цельными». Безгранично любя Пушкина, он стремился привить детям эту любовь. «Зная все об Александре Сергеевиче, его друзьях, связях, взаимоотношениях, дети будут знать пушкинскую эпоху», – говорил Лёня. Он уже составлял список знаменитостей, досконально знающих пушкинское время и все о Пушкине, но его мечта – сделать из ребят настоящих людей – так и не осуществилась: болезнь подошла уже совсем близко, ходил он с большим трудом, поэтому встречи с детьми были крайне редки. А директор гимназии учил детей по программе, где Александру Сергеевичу места не находилось.

Лёня выходил из себя, видя, что его требования и пожелания директором не выполнялись, и, когда тот появлялся у нас дома за каким-нибудь советом, обрушивал на него свой гнев. А назавтра все оставалось по-прежнему.

Через какое-то время, накопив через край негатива, уже не желая не только видеть, а и разговаривать с ним по телефону, Лёня бросает гимназию. Но прежде, находясь в санатории в Барвихе, встретившись с директором, он облил его таким крепким монологом, что мои уши не выдержали и я тихо свалила на балкон. И было страшно за Лёнино здоровье. Какими только словами он не награждал его… Тот только молчал, кивал головой, повторяя: «Да, я понял, Леонид Алексеевич, понял». «Ну а если понял, иди и застрелись», – срывался на крик Лёня. Тот не уходил, продолжая качать головой в знак согласия.

После этого Лёня подписал заявление об уходе из гимназии и потом еще долго переживал за оставшихся там детей. «Если бы мне позволило здоровье… я бы смог научить их всему, чему научился сам в свое время, научил бы их жить по законам чести и совести. Какие там замечательные ребята! Если бы не болезнь!» Я, утешая, незаметно переводила его внимание на другую, более веселую тему. Кстати, за всю жизнь с Лёней в настоящем гневе я видела его дважды.

Второй случай был с человеком, который отдыхал вместе с нами в сочинском санатории «Актер» и с которым Лёню сблизила общая любовь к поэзии.

Когда солнце убегало за горизонт, мы – Лёня, я и наш товарищ – шлепали к морю на дикий пляж, где нас никто не видел, не видел наших синюшных незагорелых тел. Втроем садились на теплые плиты ограды. Мальчики наперебой читали друг другу стихи, травили анекдоты, я же слушала их вполуха, больше наслаждаясь музыкой моря, с которым мы сегодня прощались. И сегодня же договорились втроем встретиться в Москве у нас дома, на Рогожском Валу.