Любовь на три персоны (СИ)

«Эдемом» этот дом назвала я, когда первый раз увидела его. Мне сразу понравился особняк, с первого взгляда. Огромный, в три этажа, с белоснежными резными балкончиками, с большой каменной лестницей и широкой террасой, обнесённой орнаментальным парапетом, красивым резным бассейном, невероятно прекрасным садом, а рядом чистейшей воды озеро. Это действительно был рай, красивая сказка. Матвей хотел, чтобы я осталась в этой сказке и была тут счастлива. Он вложил столько своей души в этот дом и я полюбила его, как когда-то полюбила его первого владельца. Теперь он наш с Димой. И когда на третью годовщину нашей свадьбы нам подарили щенка шотландской овчарки, именно я захотела назвать её Тара. Так звали хозяйку «Эдема» из моей любимой книги.

Единственное что меня смущало это числа на документах. Судя по ним выходит, что Матвей их отписал за пол года до всего этого.

— Как такое может быть?

Но тут мне пришёл на помощь Дима, повертев документы в руках он шумно выдохнул и покачав головой сказал:

— Вот ведь Мэт — пройдоха, он всё давно знал и столько времени меня…нас «мариновал».

Я непонимающе уставилась на него:

— Но как он мог знать, разве такое можно предугадать? А ещё этот странный чек на очень большую сумму для Кати с пометкой «За мой ночной обман». Что это вообще такое?

Дима пожал плечами:

— Я не знаю, но как видишь сама, очень даже можно. Анализировать ситуации и просчитывать все возможные варианты — это его дар. Я всегда завидовал ему. Думал какое счастье иметь такой талант. А сейчас смотрю на эти бумаги, и боюсь ни фига это не дар — это, мать его, проклятие!

Эпилог.

Мы сидели в плетёных креслах и смотрели, как по поляне в десятке метров от нас, хохоча, катается темноволосый кареглазый мальчишка лет шести, а рядом скачет весело повизгивая бело-рыжая Колли. Он хватает её за лохматую шею и пытается завалить, а она вырывается и отпрыгивает, после чего снова наскакивает и радостно лает. Мальчик смеётся и кидается в неё пучками травы. Я обнимаю мужа за руку и кладу голову ему на предплечье, а он, наклоняясь, целует меня в макушку. Я не вижу, но чувствую как он улыбается, глядя на сына. Рядом в коляске устроилась наша дочь и азартно мусолит пряник в своих пухлых ручках. Время от времени она издаёт громкие звуки привлекая внимания. Мальчик подбегает к нам и наклоняется к малютке, улюлюкает ей в лицо:

— Мила, агу, агу. Пуся-лапуся.

Он смеётся, а девочка машет своими ручками, подпевает и хихикает. Мальчик целует её в пухлую липкую щёчку и бежит обратно.

— Мэт, — громко говорит Дима, — пора переодеться, скоро ужин. Он пытается говорить строго, но ни Матвея, ни меня, и даже десятимесячную Милану его тон никогда не пугает. Он балует детей и иногда мы даже чуточку спорим, правда, я всегда с ним соглашаюсь. Как только Дима прижимает меня к себе и беря меня за подбородок, сладко целует, тут же сдаюсь.

Егоров за всё это время так и не появился, хотя чему я удивляюсь, он всегда держал слово. Когда родился наш сын мы вместе с мужем решили назвать его Матвеем. Он словно Фея-крёстная подарил нам возможность быть счастливыми и взял с нас слово, никогда его не искать. Мы слово держим, но если честно, мне до жути его не хватает. Да и Диме тоже. Я знаю. Я вижу и чувствую. Он, само собой, старается это не показать. Я же делаю вид, что не замечаю. Особенно стараюсь скрывать тогда, когда он смотрит на сына. В такие моменты я, словно читаю его мысли, знаю о чём он думает. Ревности нет, он обожает сына, обожает всех нас. Дима — мужчина и должен быть сильным. Иногда в гости заглядывает Лера, тогда я налетаю на неё и задаю о Матвее сотни вопросов. И лера рассказывает, что брат живёт за границей, снова строит свою империю, и тренирует мальчишек. Когда в последний раз они виделись, был здоров и всем доволен. В общем всё отлично и передаёт нам большой «физкульт привет». Я улыбаюсь, но знаю что виновата перед ним и меня это гложет. И всё же я понимаю, что никогда бы не смогла быть счастлива с ним, потому что полюбила своего Диму. И Матвей тоже это понял, потому то так и поступил.

— Столько лет прошло, а он так и не женился, — с грустью сказала я и взглянула через плечо на мужа, — это ведь странно, да?

Дима усмехнулся, — Этот хитрюга ждёт. Ждёт когда я облажаюсь, что бы утопить меня в озере и уволочь тебя в свою…не знаю где он там от всех прячется.

Он вздохнул, — Матвей всегда тебя любил. Но только после его отъезда я понял — насколько сильно!

Я вынула из коляски перепачканную пряником Милану и посадила к себе на колени. Дочка радостно загукала, пачкая меня своими сладкими маленькими пальчиками. Дима обнял нас обеих и поцеловал малышку в светло рыжую макушку. А я лишь сильнее прижалась к мужу, растворяясь в его любви.