Любовь набирает силу

– О, цветы! – воскликнула девушка. – Как здорово, что кто!то решил вас порадовать– Не совсем так, – с лукавой усмешкой ответила пожилая женщина. – Прочитай записку.

Недоуменно нахмурившись, Белинда подошла к букету и взяла спрятанный в нем кусочек бумаги. «Самой трудолю бивой медсестре в городе, – говорилось в ней. – Как насчет ужина в субботу вечером? Дж. Б.»

Лицо Белинды загорелось от гнева и смущения. С какой стати Джексон приглашает ее на ужин... так беспардонно?

Почему он решил задействовать миссис Стаффорд Смит,которая уже подозревала о его намерениях? Белинда, задрав подбородок, прошла вперед, чтобы отодвинуть тяжелые занавески и открыть окно. «Ситуация выходит изпод конт роля», – подумала она. И ей это совсем не нравилось.

Белинда отвергла оба приглашения на ужин в субботу вечером. Она легко придумала отговорку. Она никогда в жизни не чувствовала большего желания убежать, чем сейчас. Впервые она ощутила облегчение, когда отложила в сторону дорожную шляпу и придвинула для себя стул в тихой и спокойной маминой кухне.

– Дорогая, ты выглядишь уставшей, – заметила Марти,подавая чай.

– Да, я устала. Немного, – согласилась Белинда.

Она глубоко вздохнула и, потянувшись, вытащила гребешки из прически. Тяжелые длинные пряди упали на плечи.

– Да, давненько миссис Стаффорд Смит у нас находится, – сказала она.

– Я думала, она выздоравливает.

– О да, она выздоравливает. Сейчас она не нуждается в постоянной заботе. Мы поставили в комнату кушетку, и миссис Миллс может там спать. Мы приносим ей подносы с едой,и она долго сидит в постели. Она прекрасно себя чувствует... а я... видимо, я еще не избавилась от накопившегося напряжения.

– Сколько она здесь пробудет? – спросила Марти.

– Теперь она каждый день говорит о том, что хочет вернуться домой. Не думаю, что нам удастся долго ее удерживать.

– Она сможет путешествовать в одиночестве?

Белинда осторожно посмотрела на мать.

– Она... она попросила меня ее сопровождать, – медленно ответила дочь, наблюдая за реакцией Марти.

Та некоторое время молчала.

– И тебе бы этого хотелось, – заключила Марти.

Это было больше похоже на утверждение, чем на вопрос.

Мать Белинды хорошо знала свою дочь.

– Я... я подумала, что это будет приятная перемена. Было бы интересно увидеть страну. Я никогда раньше не была на Востоке, так что...

Белинда собиралась откровенно признаться, что ей нужно уехать... побыть одной и подумать. Два молодых человека преследовали ее, и она чувствовала себя так, словно ее загоняют в угол. Она мечтала оказаться там, где сможет дышать свободно. Но Белинда ничего этого не сказала.

– Думаю, тебе это пойдет на пользу, – произнесла Марти, устало поправляя выбившуюся прядку. – Иногда мне самой этого хочется, – призналась она.

Белинда с обеспокоенным лицом обернулась к матери и ласково погладила ее по щеке.

– Мы с Люком молились... – сказала она Марти, – молились о том, чтобы собрания все изменили. Богу все возможно, ты же знаешь. Может быть, Арни...

– Дело не только в маленьком Эйбе. Конечно, Люк оказался прав. Рука выглядит ужасно. Но... теперь все усложнилось.

Иногда я смотрю в глаза Арни и вижу такую боль, которую едва ли могу выдержать. Мне кажется, он мучается куда сильнее, чем ребенок.

– Он по!прежнему ходит в церковь? – спросила Белинда.

Она была занята и в последнее время почти не приезжала домой; поэтому она ходила в городскую церковь, а не в ту, что располагалась рядом с фермой.

– О да, ходит, но сидит с безучастным видом. Сидит, и все.

Порой я даже сомневаюсь, что он слушает. – Марти тяжело вздохнула.

– Он все еще злится на Люка? – спросила Белинда.

Марти пожала плечами.

– Он ничего не говорит. Но я подозреваю, что он гневается на Люка и Клэра, а может, и на Бога. Я не знаю.

– Мы должны молиться, – настаивала Белинда. – Если мы все помолимся...

Марти кивнула и попыталась улыбнуться.

– Помолимся? Да мы с отцом только этим и занимаемся.

Иногда даже посреди ночи. Папе тяжело приходится. Я за него беспокоюсь.

Марти замолчала, и Белинда взяла ее за руку. Она переживала за родителей. Она никогда не видела, чтобы Кларк и Марти переносили что!то так же тяжело, как раскол в семье.

В маленькой деревенской церкви начались проповеди священника. Арни пришел на первую встречу, но потом заявил, что слишком занят, и на последующие не явился. Он добавил, что не возражает, чтобы Анна посещала собрания,но у него есть другие заботы.

А Люк продолжал на них ходить. Когда у него появлялась малейшая возможность, он был в церкви. Иногда он опаздывал, потому что его задерживали обязанности врача, но он торопился закончить работу, быстро переодевался и шел в церковь,чтобы присоединиться к другим прихожанам. Он чувствовал «истощение» и нуждался в духовной пище. Его глубоко ранили натянутые отношения с Арни. Инстинктивно он понимал, что только Бог способен утолить внутреннюю жажду и в конце концов восстановить в семье нарушенный мир.

Глава восемнадцатая. ПЕРЕМЕНЫ