Любовь не по правилам (СИ)

От неожиданности Маша вскочила, чужой рюкзак сполз с ее ног на пол. Внутри него что-то хрустнуло, звякнуло и вокруг лежащей на полу поклажи стало расти темное влажное пятно: судя по запаху, что-то спиртное разбилось и рвануло наружу. Пивасик отвлекся от склоки и с нескрываемой горечью смотрел на стремительно утекающую жидкость. Пышку это завело еще сильнее: своё ж добро пострадало, чай, деньги за него плочены! Она повернула голову и посмотрела на Машу. В ее взгляде Маша прочитала примерное расписание ближайшего своего времяпрепровождения: втягивания в этот скандал ей не избежать, к бабке не ходи. Маша невольно подобралась, и не зря: Пышка, забыв про своего непутевого спутника, накинулась на Машу:

— Чё смотришь? Поднимай рюкзак! Щас ещё деньги отдашь, ишь, швыряется она чужим добром!

Маша рефлекторно дернулась в сторону чужой упавшей поклажи. И тут же осеклась: еще чего не хватало, поднимать! Нога, на которую при падении рюкзака пришелся основной удар, заныла, обещая синяк. Что ж за день-то такой, а?!

Пышка угрожающе подалась корпусом в сторону Маши:

— Чё смотришь?! Поднимай, говорю!

Маша не увидела, а, скорее, почувствовала рядом с собой какое-то шевеление — «лысый грек» оказался рядом.

— Орать прекращаем!

Голос у него приятный, кстати. Греческий или нет — сказать, конечно, трудно. Но подходит к его внешности: хорошо поставленный, уверенный баритон с легкими ироничными нотками. Маша заинтересованно посмотрела на нового участника железнодорожной склоки.

Пивасик очнулся от нечаянного горя, и решил, что пора и ему высказаться.

— Ты к-кто такой?

Хорошее начало. По принятым правилам остается еще закурить спросить. Хотя нет, закурить — это стандартная завязка конфликта у гопников. А тут завязка уже случилась. Неужели они сейчас подерутся? Висок ныл, руки предательски дрожали, по спине потек нервный пот — не умеет Маша конфликтовать, что ты будешь делать. Она переводила взгляд с одного мужчины на другого, пытаясь сориентироваться как себя вести.

— Вот, отлично, уже хотя бы не орём, — насмешливо прокомментировал вопрос оппонента Грек.

— А ты чего лезешь? Ты, что ли, за пиво разбитое будешь платить? — сварливым голосом продолжила конфликт Пышка. Правда, градус крика снизила: всё-таки красивые мужики, даже чужие, умеют совершенно магически воздействовать на женщин!

— Она мое пиво разбила, слышь, мужик! — обрисовал параметры своего горя Пивасик. — Мы ее вообще не трогали. А она хрясь рюкзак о пол!

Кстати, Грек-то не видел что и как было, сообразила Маша. Ему же спинка сиденья мешала сцену рассмотреть. То есть, он не из-за справедливости вступился, а просто — за женщину решил постоять. Висок согласился с ее рассуждениями, снизив частоту болезненной пульсации. Кажется, есть шанс обойтись без драки.

Грек посмотрел на Машу, чуть приосанился. Повернулся к Пивасику.

— Станция Москва третья. Следующая — Ярославский вокзал, конечная, — сообщил из вагонного репродуктора равнодушный женский голос.

Грек резким движением взял Пивасика под руку.

— Пойдем, выйдем.

— Да нам рано еще, мы до конечной, — возразил чуть севшим голосом нетрезвый любитель пива. Такого напора от незнакомца он не ожидал.

— Давай, давай, пошел на улицу! — не сдавался Грек, уверенно подталкивая Пивасика в сторону выхода из вагона. Пивасик поднял рюкзак и послушно двинулся в указанном направлении, подгоняемый тычками Грека.

Пышка опомнилась и кинулась вслед мужчинам.

— Ты с ума сошел? Ты чего Алика трогаешь? Я сейчас милицию вызову!

— Женщина, милицию вам вызвать не удастся. Её отменили, — насмешливо, не оборачиваясь, проинформировал Пивасикову заступницу Грек, продолжая конвоировать несчастного пьянчужку к раздвижным дверям вагона. Пышка бежала следом, острые каблуки ее босоножек то и дело предательски подворачивались, не давая их хозяйке развить нужную скорость.

Господи, он его сейчас бить сейчас, что ли будет? Маша совсем растерялась. Как поступить? Выйти с ними, ведь из-за нее конфликт? Да почему из-за неё-то? Она вообще не виновата, сами рюкзак уронили, следить за своим имуществом надо, а не скандалить в общественном месте. Да не пойду я никуда! Итак влетела в это шапито как в жир ногами, ни сном-ни духом того не желая. Продолжают пусть без неё. Грек этот ещё… Уголовник, наверное. Вон, лысый и уверенный такой. Прямо сразу «пойдём, выйдем!». Ему мало показалось, что это парочка и так его испугалась — поволок жалкого Пивасика на улицу. Нет, надо оставаться в вагоне, иначе попадешь под раздачу. Пусть сами разбираются, авось, справятся.