Любовь не по правилам (СИ)

Было видно, что эта фраза далась мальчишке с большим трудом. Он сжал кулаки, подался весь вперед, лицо свело судорогой напряжения.

Матвей хмыкнул:

— Ты-то уж молчи, защитник ублюдочный!

В этот момент не выдержала Маша. Она тоже вскочила из-за стола, подошла к Полине и сказала:

— Давайте уйдем отсюда! Я вам помогу. Ничего он вам не отдаст, не унижайтесь перед ним со своими просьбами. Жалуйтесь, боритесь с ним, но не просите — толку не будет, одно расстройство вам.

От этих слов мать стихла, склонила голову и заплакала. Она послушно дала Маше себя развернуть, затем направить коляску в сторону выхода. За спиной, судя по звукам, разворачивался скандал.

Они шли по улицам маленького, раздавленного августовской жарой, городка и разговаривали. Полина, видимо, не избалованная собеседниками, взахлёб, перемежая рассказ слезами, рассказывала Маше свою историю.

Артём родился сразу с определёнными проблемами. Полина была из неблагополучной семьи, отец сгинул где-то по тюрьмам, мать бросила пить только накануне смерти, организм уже не принимал. Доучивалась последние годы она в другом городе, в Тульской области. Сюда, в Электрозаводск, вернулась уже после окончания школы, совпавшего со смертью матери. Вернулась уже беременной Отец Артема потерялся где-то на безграничных просторах России.

Он был Полининым одноклассником, о беременности Полины знал. Когда они расставались, Игорь сказал, что едет на Север — завербовался там на работу вахтовым методом, молодой семье деньги пригодятся. Уехал и больше Полина про него не слышала. Сначала она хотела искать его, но как? Он — сирота, они не женаты, на каком основании она подаст его в розыск? Что он уехал от неё и не вернулся? К тому же, когда она приезжала сразу после родов в их школу, одна из учительниц сказала, что Игорь не так давно приезжал, ему рассказали, что Полина родила больного ребенка. Так что у неё все основания были полагать, что не пропал отец Артема, а бросил их с сыном в трудной жизненной ситуации. А она девушка гордая, просить его о помощи не будет.

Полине, конечно, стоило бы заняться здоровьем Артёма сразу и основательно. Но посоветовать было некому, сама она тогда была достаточно легкомысленна, да и интернат, где она провела много лет, не лучшее место для развития умения принимать правильные решения. По совету одной из соседок, уже здесь, в Электрозаводске, Полина заваривала какие-то травки, прикладывала какие-то самодельные примочки сыну, заказывала всевозможные «лечебные молебны» в ближайшей церкви. От советов врачей, настоятельно рекомендовавших ей срочно ложиться в больницу и обследоваться, отмахивалась. В общем, когда спохватилась — было уже поздно, слишком сильно было запущено его состояние.

Полина, проклиная себя, бегала по клиникам, будто пытаясь наверстать свою прежнюю глупость и нерасторопность. Врачи разводили руками — ничего обещать не можем, время упущено, состояние тяжёлое. Постепенно она нашла определенные возможности, но перспективы были туманными, методы лечения — экспериментальными, мало еще изученными. Полине удалось вымолить, буквально выплакать у врачей включение Артема в новую опытную программу, но всё равно на это требовались значительные деньги. Программу реализовывали в Сибири, надо было ещё доехать туда, сына брали в клинику при институте, Поле же надо было три месяца где-то жить и на что то себя содержать. Плюс дополнительные медикаменты, и многое другое для Артёма — лечиться дело затратное.

Она искала деньги отчаянно и настойчиво. Работать она не могла: Артём нуждался в постоянном присмотре и был без неё совершенно беспомощен. Тем более, что к его обездвиженности последний год добавились еще и эпилептические приступы. Они, конечно, получали пособие, но скопить с этих денег ничего не получалось — все уходило на текущую жизнь. Никакой надомной работы Поля себе найти не могла, так что ситуация казалась безвыходной.

И тут, как ей показалось, появился шанс на спасение. Местная газета написала статью об одиноких мамочках с детьми-инвалидами. В частности, и о Полине с Артемом тоже. И нашелся добрый человек, местный бизнесмен, который пожалел её, разыскал ее и дал денег: его дочь страдала тем же заболеванием и он хорошо знал, что это такое и как трудно растить такого ребенка. Сто тысяч, его подарок, — это была примерно треть необходимой им суммы. Но треть — это лучше, чем ничего.