Любовь оборотня

Пришлось идти по колено в холодной воде и опять без особой надежды согреться. Когда подходили к берегу, налетел сильный порыв ветра. Я оглянулся, наша лодка благополучно снялась с мели и побежала под своим вертлявым парусом куда-то вдоль острова. Догнать ее уже не было возможности. Если бы не вода, я тут бы и сел. Еще через несколько минут мы вышли на покрытый песком, кустарником и даже местами травой остров. Вдалеке дополнительно торчали три одинокие сосны. Ветер заметно усилился, и Катина юбка начала раздуваться небольшим колоколом. Я попробовал пошутить:

— А зачем ты корабельный колокол утащила?

Не шутите над женщиной, когда она начинает входить в отчаянье, лучше посочувствуйте. Я получил почти по заслугам:

— Мужчине, который профукал лодку, лучше было бы помолчать. У меня же был шанс скормить твою бестолковую голову этим существам.

Транслировать остальные фразы нет смысла — просто мы поругались. Все-таки, кошка из нее получалась гораздо лучше и добрее. Сдуру я ей об этом и сказал. Даже сквозь порывы ветра, наполненные водяной взвесью, в меня полетели искры и целые стрелы ненависти и пламени. Не будь вокруг столько воды — наверное, я бы серьезно обгорел.

Не могу сказать, сколько это продолжалось. Кажется, что хочется заверить все живое в округе, что я виноват, сделал ошибку и больше не буду. И совершенно позабылось, что перед тобою не просто женщина, а практически мифологическое существо. И даже страшно произносить это слово — оборотень. Не могу вспомнить, поджимал ли я ушки в этот момент. Но мне от всей души хотелось, чтобы она меня простила. Вот так просто, не разбирая — виноват ли я, или нет. А когда раздался ее громкий смех, я откровенно растерялся. Нет, вы можете прожить на этом свете тысячи лет, но вряд ли простому человеку хватит времени понять женщину. И не надо ссылаться на великих ловеласов и прохвостов из прошлого — никто так и не подтвердил стопроцентную правдивость их историй. И где, наконец, справка, а были ли они людьми. А может это тоже какие-то демоны, оборотни или, наконец, переодетые женщины. Да-да, как раз-то они великолепно знают все о женщинах.

А из знакомой мне классики могу сказать следующее. Смех означает одно из двух — либо я прощен, либо Катя осознала, что воевать с самым верным союзником и глупо, и невозможно. Итак, нас ожидала слава Робинзонов, осталось выяснить: кто Робинзон, а кто Пятница. Или нужно создать новую легенду и историю — про Робинзона и кошку.

Но скоро оказалось, что остров обитаем. Мы были здесь не одни — метрах в ста от береговой полосы разбрасывал по ветру искры то ли костер, то ли другой источник тепла. В любом случае — появилась возможность согреться. Не успев разглядеть сам костер, я сразу увидел одинокую фигуру, широкая спина которой позволяла предполагать в ней мужчину. Но истина оказалась очень далеко: по-китайски скрестив ноги, в огромном черном плаще перед нами сидел монстр с пухлыми губами и щеками, свисающие края которых лежали на его плечах. Он медленно поднял глаза на нас.

— И кто вас звал, спасатели?

Встретить такое мы не ожидали. А существо продолжало нас пилить, другого термина я не нахожу:

— Пропала одна лодка, а это невосполнимо. Вы пытаетесь найти то, что не видели даже мы последние сотни лет, и я не представляю, где оно может находиться.

Катя решила добиться информации хитростью.

— А как нам обращаться к вам?

— Зовите меня хозяином береговой полосы. Этого достаточно. Кого вы хотите найти?

— Нам нужны легенды-пожиратели других легенд. Они съели одну из легенд, которая знает правду.

— Она не знает правду, она легенда. Но легенды не любят бегать по морю. Ищите их на берегу. И почему ее вдруг сожрали?

— Но как нам туда попасть?

Монстр подумал и по его хлопку открылся огромный люк в подземелье. Он рассмеялся:

— Утопили лодку, теперь пойдете пешком.

По здравому рассуждению, спорить с ним было бесполезно. Мы, не успев согреться, двинулись к подземному ходу. Едва мы вошли в него, как люк сверху захлопнулся. А вообще-то, мы здорово струсили, ход вполне мог привести к несъевшим нас существам. Ведь они могли и опомниться. И, конечно, мы были счастливы, когда ход вывел нас… прямо на стрелку Васильевского острова.

Вы думаете, в последние годы кто-то в Питере хоть немного удивляется, когда два человека, мужчина и женщина, бегают в историческом месте города в весьма странной одежде, прыгают, кричат и обнимаются от радости. Хотя нет, несколько человек все-таки остановились и внимательно наблюдали за нами. Ах, да это же иностранцы. Довольные мы шли по настоящему центру вечернего города, украшенному светом фонарей и разноцветной подсветкой. Мы даже не удосужились спросить у людей, какой шел день и сколько было времени.