Любовь оборотня

Я думал, что задохнусь. Но потом просто вылетел над водой как пробка, шумно забирая воздух в свои легкие. По сумрачной Неве ко мне рванул маленький катерок МЧС. Когда меня вытащили на узкое пространство, которое даже палубой не назовешь, строгий мужчина в форме обратился ко мне с претензией:

— Ты что, совсем ополоумел в Неве купаться?

Напрасно я доказывал, что я не любитель купаться в невской холодной воде. Говорить про подземно-подводный мир было глупо и даже много раз глупо. Я часто не верил людям, которые говорили мне чистую правду. Сейчас мне — тоже не поверят. Для всех я был очередным наглым лжецом. На берегу меня передали в патрульно-постовую службу. Интересно, куда они меня привезут? В их машине я сразу уснул.

***

Заключение

— Мужчина, вам плохо? — молодая женщина трясет меня за плечо.

Нет, мне не плохо, а, когда я узнаю место, куда меня занесло, мне становится очень даже хорошо. Я лежал прямо на дорожке, бегущей вдоль Фонтанки. Голова неудобно упиралась в ограду. Зато вот он — знакомый с детства цирк. Почему меня привезли именно сюда?

— Девушка, теперь мне действительно хорошо. Стойте. Но ведь мы только что ходили с вами по подземелью. А как же легенды?

— Мужчина, вы очень сильно ударились головой.

И все. Она грациозно выпрямилась, повернулась ко мне спиной и ровной походкой пошла в сторону Летнего сада. Она уходила, а в моих ушах начал отдаваться звук каждого ее шага. А потом… Я беспомощно крутил головой, но наваждение не исчезало: вдоль Фонтанки шла уже не женщина, а туманный и все больше размывающийся силуэт. Исчезли ноги, и короткое время мне казалось, что она плывет или даже летит вдоль набережной. Прямо на глазах исчезал хорошо знакомые мне контуры женской фигуры. Наконец, исчезла и ее голова. В ее последнем земном мгновении мне показалось, что она ещё раз оглянулась, чтобы кивнуть мне — может быть для обычной поддержки. А что же я? Кажется, что теперь мне не остается ничего, кроме как искать знакомую фигуру и ходить по знакомым улицам города. Я знаю, что она живет где-то в центре. А вдруг мне повезет?

Чуть позже я стоял перед пешеходным переходом, но когда загорелся зеленый сигнал светофора, нетерпеливый рывок за руку прервал мои размышления. Я поднял голову — Кастилия, вернее вернувшаяся Катя, держала меня за руку. И пешеходный переход мы проходили уже вместе. Знаете, что я вам скажу? Мы никогда не сможем догнать неведомое, пока не научимся мечтать. И пусть она, моя Катя, даже и необыкновенная женщина. Ну и что такого? Лично я считаю, что кошка — вполне домашнее существо.

Алена Кручко А моя — с косичками!

— Она такая умилительная, правда? — Асснар следил мечтательным взором за человечкой, плетущей венок на лужайке неподалеку от пещеры. Венок получался пестреньким и лохматым. В нем были васильки и мелкие полевые ромашки, клевер белый и красный, колоски дикой ржи, мышиный горошек, густо-фиолетовый шалфей. Человечка тоже была пестренькая и лохматая — в яркой крестьянской юбке, вышитой блузе, алом лифе, светлые волосы небрежно закручены в узел, круглое лицо усыпано веснушками… По правде сказать, Диаррах ничего особенно умилительного в ней не находил. Человечка как человечка. Асснар вечно свое нахваливает, да так убедительно — своими глазами будешь видеть гнутую ржавую железку, но поверишь, что под слоем ржавчины — чистое золото.

Так Диаррах и сказал:

— Человечка как человечка. По их меркам — красивая, пожалуй. Но нам-то что с того?

— Пухленькая вся, мягонькая… наверное…

— То есть на зуб ты ее не пробовал.

— Да ты что несешь! — Асснар вскинулся и так дернул хвостом, что едва не сшиб старую яблоню, вот уж сотню лет растущую у входа в пещеру. — «На зуб»! Просто, как бы сказать… — золотые глаза вновь подернулись мечтательной туманной дымкой, — Пощупать хочется. Потрогать. Погладить. Да куда ж с моими когтями? Умел бы перекидываться, как в легендах, перекинулся бы тоже в человека, и… Эх…

Диаррах слушал брата и с трудом сдерживал нервно подергивающийся хвост. Не хотел показать, что завидует. И без того надоел тот своим хвастовством — хуже наглых гномов! Вечно-то у него и золото блестит да звенит, и дикие рыцари равномерно пропекаются в своих доспехах до хрустящей корочки, как ни в каком ресторане не пропекут, и даже вид из пещеры — хоть в рекламу снимай! Все королевство от гор до моря, как на картиночке, все дороги с обозами и военными отрядами, поля с крестьянами и луга со стадами — смотри да выбирай, куда лететь, где нынче кормежка вкусней будет.

Обидно! Был бы тот старшим — ещё ладно, так ведь нет. Из одной кладки вылупились, но почему-то у Диарраха вечно все не то и не так, как у братца. Словно вся удача, богатства, все блага, предназначенные судьбой для двоих, достались одному Асснару.

А теперь вот — человечку завел! Питомца! Или правильней сказать — питомицу?