Любовь опаснее меча (Наследник Алвисида - 1)

- Как сам захочешь. Я был нелюдим. Лишь Уррий, младший сын сэра Отлака раз в неделю приносит запас провизии, свечей... Славный парнишка. Я ему кое-что рассказывал о нашей вере... Не посвящал в учение, нет, так... самые простые легенды... Он через несколько дней должен приехать, познакомишься. У него есть сводный брат и приятель - младший сын соседнего короля, но их сердца не так открыты пониманию добра, они больше думают о блеске жизни, чем о сути ее. Мне они были не интересны, ты поступай как знаешь. На землях Отлака еще две часовни, но с их обитателями я не знаком - далеко. Я редко покидаю часовню, боюсь, что случайный путник может осквернить реликвию...

Отстоятель налил еще немного в кружки ритуального алголианского напитка.

- У нас полно дел, - сказал он преемнику. - Надо подготовить храм. Заодно все расскажу и покажу.

Они вышли из комнаты отшельника, в которой он принимал случайных путников. Зуур взял тяжелый подсвечник и они прошли в небольшой круглый зал, в центре которого висела "часть малая плоти Алгола". Зуур повел преемника вдоль грубо нарисованных, аляповатых фресок с изображениями из жизни старца Варинода, подробно объясняя их содержание. Затем показал скудные подсобные помещения часовни. Потом открыл потайной спуск вниз, в огромное пространство тайного храма, провел по бесчисленным коридорам с дверями в роскошно обставленные кельи, где отдыхали сейчас высокие гости. Объяснил предназначение каждой мелочи, гордясь хозяйством. Провел в женскую половину и разбудил всех шестнадцать шаблоний, представил их новому отстоятелю плоти Алгола. Во власти преемника было оставить здесь этих женщин, или запросить из ирландского каталога новых. Предназначением шаблоний было ухаживать за огромным подземными храмом и ублажать отстоятеля, который лишь наверху был скромным монахом Красной часовни, а здесь, внизу, являлся всевластным хозяином. Женщины были в возрасте и кожа их посерела от постоянного пребывания под землей. Лишь одна или две относительно молоды и при определенном количестве выпитого сида могли радовать взгляд мужчины. Новый отстоятель решил, что эти шаблоньи очень недолго пробудут здесь.

Затем мужчины начали подготовку к обряду. Долго носили большие прямоугольные деревянные щиты, на которых были неизвестным образом нанесены изображения Алгола, Алвисида и его братьев, а также алголианские символы и священные знаки. Они заставили щитами грубо намалеванные на стенах фрески со старцем Варинодом. Золотой парчой тщательно задрапировали пространство между щитами. Часовня сразу приобрела другой - торжественный - вид. Из окон, расположенных высоко под потолком, уже пробивался утренний свет, окрашивая волшебный шар посередине в фантастические цвета. Казалось, шар оживал. Но это лишь казалось.

Зуур показал преемнику тайный рычаг. С силой потянул, и каменные плиты пола ушли в стены, оставив неширокую, около шести футов, дорожку вокруг стены. Из подземного ритуального зала к "плоти Алгола" вела спиралевидная (спираль - символ Алвисида) лестница из позолоченных железных прутьев, сквозь которую прекрасно просматривалось внутреннее помещение храма. Многоцветный пол священного храма находился так далеко внизу, что у преемника отстоятеля закружилась голова от высоты.

Все было готово. Наступило утро. Последнее утро отстоятеля Зуура - либо он сгорит в священном пламене Алгола, либо станет хэккером с неизвестным еще именем. Зуур прочертил в воздухе священную спираль Алвисида и отправился будить почтенных гостей, дабы приступить к утреннему пению хвалебных файлов Алголу.

Глава третья. ПЕЩЕРА КОЛДУНА

"Да будет твердь на средине воды и да отделит воды от вод; те,

которые выше, от тех, которые ниже; и будут те, которые ниже, подобны

тем, которые выше. Солнце - ее отец, луна - мать, и ветер носил ее

в утробе своей, воздымаясь от земли до неба, и опять с неба спускаясь

на землю."

Заклинание воды. Из книги: Папюс "Практическая магия"

Колдовская берлога действительно была такой, как описывал Эмрис. Рядом с очагом, сейчас холодным и безжизненным, почти во всю стену возвышалось зеркало - в тяжелой медной, позеленевшей от времени, литой раме. Зеркало было невероятной чистоты и глубины, наводящее мысли о мастерстве дьявола - привычные металлические, тщательно отполированные пластины даже сравниться не могли с этой волшебной, отражающей глубиной. В зеркале отражались две стены, сплошь заставленные предметами колдовства и сосудами с различными зельями.

Над одной из стен, под неровным каменным сводом, протянулась длинная и узкая трещина, затянутая паутиной, через которую приятели и смогли рассмотреть секретное обиталище колдуна. Щель была незаметна из пещеры, да взгляд и не мог охватить все темные углы и бесчисленные норы помещения. И ни прежнему, ни нынешнему обитателю зловещей лаборатории не могло придти в голову, что обширный холм занимает не только пещера - чрево Большого холма живет тихой и странной жизнью, не высовываясь на солнечный свет, равнодушное ко всему человеческому, но строго оберегающее собственные тайны.