Любовь Орлова

Пора было возвращаться в «обойму» – вновь начинать сниматься в кино. Но была одна сложность – Орлову почти не приглашали другие режиссеры, а когда и приглашали, она все равно по большей части вынуждена была отказываться, соглашаясь лишь на небольшие маловажные роли. Однажды, уже в начале шестидесятых, в разговоре со своей внучатой племянницей Нонной, в ответ на ее вопрос, почему она так мало снималась у других, Орлова ответила: «А ты представь: фильм – это подготовительный период, пробы, съемки, монтаж, озвучание – в общем, год, а то и больше работы. И что? Целый год без Гриши? Ради еще какой-то там роли?..»

Та же Нонна решилась задать Орловой и другой важный вопрос, о детях. На что та ответила тоже прямо и без обиняков: «Знаешь, я насмотрелась на твою бабушку и твою мать. Это ведь постоянный страх – дети. Сначала боишься забеременеть, потом рожать, а дальше, до гроба, страх за ребенка». Ну а Григорий Александров, когда его спросили, почему у них с Орловой не было детей, коротко пояснил: «Сначала она не хотела, потом не могла…»

Что ж, их главным детищем всегда была работа.

Глава 7 Последняя весна

Я буду играть двойников: женщин, внешне похожих друг на друга, но с совершенно разными характерами. В роли актрисы я хочу использовать свои возможности в плане пения, танца и умения играть на рояле. В образе ученой я попытаюсь найти качества советской женщины, которые подсказывает мне жизнь, наблюдения за прообразами моей героини.

Моя героиня-ученая по ходу съемок делает в кадре очень сложный опыт со взрывчаткой. Опыт сопровождается взрывом. Если этот взрыв пройдет благополучно (я хочу это суметь), в недалеком будущем зритель увидит меня в новой роли».

Мысль о новом фильме зародилась у Александрова перед самой войной, когда он увидел программу московского мюзик-холла «Звезда экрана». Тогда же он связался с авторами спектакля, эстрадными драматургами Александром Раскиным и Морисом Слободским, чтобы привлечь их к работе над киносценарием. Тот уже был практически закончен, но началась война, и работу пришлось отложить.

Вернулись они к сценарию «Волшебные грезы», впоследствии переименованному в «Весну», только после войны. А работы там был еще непочатый край. Восемь раз пришлось менять главной героине, профессору физики, научную специализацию. Цензоры боялись, как бы в фильме не проскользнули намеки на ведущиеся в стране секретные разработки, как бы не сделать драгоценный подарок западной разведке.