Любовь пирата

Беттина взглянула на Тристана, стоявшего у иллюминатора. Он казался чем-то особенным. Прекрасно! Беттина надеялась, что у него куча неприятностей, и она – самая главная из них.

Девушка хотела встать, но, вспомнив, что Тристан так и не развязал ее, нахмурилась. Наверное, позор, которому он ее подверг, и есть то наказание, которым угрожал раньше, но…

– Тристан, отвяжи меня! – потребовала она.

Он чуть поднял брови, слегка усмехнулся, и Беттина вспыхнула, вспомнив о своей наготе. Глаза Тристана сверкнули, прядь волос цвета расплавленного золота упала на лоб.

– Ты что-то сказала, малышка?

О, черт! Он все прекрасно слышал! Ну что ж, она подчиняется правилам игры, если только так можно обрести свободу!

– Пожалуйста, отвяжи меня, – попросила она. – Руки очень болят.

– Обычно пленников держат в ржавых кандалах, – заметил Тристан. – Тебе еще повезло, что я нашел веревку.

Беттина не понимала – шутит Тристан или говорят серьезно, но он не сделал ни шага, чтобы выполнить ее просьбу. Она сцепила зубы, подавляя желание выплеснуть на него гнев. Сначала надо добиться освобождения.

– Пожалуйста, Тристан.

Сделав усилие, девушка смогла сесть, но руки по-прежнему были подняты.

– Ты не можешь оставить меня вот так.

– Почему нет? По крайней мере теперь можно не опасаться удара в спину.

– Мне больно! Хочешь пытать меня только потому, что удалось сбежать? Будь ты проклят! Я предупреждала, что убегу, если еще хоть раз изнасилуешь меня, – и сдержала слово. Я бы никуда не скрылась, оставь ты меня в покое.

– Согласен и верю, что будешь рада, если вовеки не притронусь к тебе, – усмехнулся Тристан. – Но ты слишком соблазнительна, Беттина. Если я захочу поцеловать тебя, так и сделаю. Если захочу взять тебя – никто меня не остановит. Помнишь то, что я сказал мадам Верлен? Ты принадлежишь мне.

– Я хочу видеть мать, – прошипела Беттина.

– Как, в таком виде? – рассмеялся он. Беттина снова покраснела, но по-прежнему старалась взять себя в руки.

– Так ты развяжешь меня или нет?

– Думаю, да. Но только если согласишься на некоторые требования.

– Ну?

– Прекрати сопротивляться…

– Снова условия и торговля? Какой же ты мужчина, если не можешь укротить меня, Тристан? – издевательски усмехнулась она, обрадованная, что может отплатить ему. – Не то что Пьер!

– Значит, Пьер? – холодно спросил он. – Вы что, в таких близких отношениях после двух дней знакомства?

– Более чем, – ответила Беттина, отводя глаза.

– Что это значит?! – взорвался он и, подойдя к постели, повернул ее лицом к себе. – Отвечай!

– Сначала развяжи меня!

– Нет, сначала ты скажешь правду, черт возьми!

– Стоит ли? – медовым голоском пропела Беттина, удивившись, что упоминание имени графа может так обозлить Тристана.

– Я могу быть очень упрямой, Тристан. Хочешь знать насколько?

Отвернувшись, Тристан впечатал кулак в ладонь, бормоча проклятия. Неужели ревнует? Как он поведет себя, если солгать и сказать, что она была любовницей Пьера? Возможно, не захочет больше держать ее на острове и разрешит вернуться во Францию.

Вновь повернувшись, он грубыми рывками освободил Беттину и отступил, пока она растирала ноющие запястья и медленно заворачивалась в простыню.

Не услышав от нее ни слова, Тристан окончательно потерял терпение, но, всмотревшись, заметил глубокую бархатистую синеву глаз.

– Ты свободна: теперь отвечай на мой вопрос, – постарался спросить он как можно спокойнее.

– Какой вопрос? – невинно улыбнулась она.

– Если хочешь играть в эти игры, Беттина, вряд ли тебе понравятся мои. Что ты хотела сказать, когда упомянула, что была в интимных отношениях с Ламбером?

– Думаю, что выразилась достаточно ясно!

– Не увертывайся! – процедил Тристан. – Он взял тебя силой?

– Ты не перестаешь удивлять меня, Тристан, – расхохоталась Беттина. – Пьер мой жених, и я уже говорила, что отдамся ему по доброй воле.

– Но только после свадьбы! Ожидаешь, что я поверю, будто ты добровольно легла в постель к мужчине чуть ли не в день первой встречи?

– Мне все равно, чему ты веришь, – ответила Беттина.

– Дело зашло слишком далеко, – взорвался Тристан. – Ты позволила ему… все?

– Да! – прокричала Беттина.

Лицо Тристана исказилось яростью, ладони сжались в кулаки. Он вылетел из комнаты, с силой хлопнув дверью, и Беттина облегченно вздохнула. Но Тристан тут же вернулся.

– Лжешь! – заорал он. – Ты ни за что не отдалась бы ему! Твоя мать жила в этом же доме.

– Это… это случилось до того, как я узнала, что она на острове, до того, как мама узнала о моем приезде. Пьер пришел в мою комнату. Сказал, что ждал слишком долго, что любит меня и мы скоро поженимся. Я не видела причин протестовать, – добавила Беттина как можно более убедительно. – Помимо всего прочего, я ведь не девственница – благодаря тебе. И поняла, что не могу ни в чем отказать будущему мужу.

– Все равно лжешь! Ты не бросилась в объятия незнакомца, пусть даже жениха! – бушевал Тристан, бегая по комнате.

Беттина испугалась. Она никогда не видела Тристана в таком гневе и решила сказать правду, оставив в его душе зерно сомнения.