Любовь по Интернету, или Подари ему весь мир

– Тогда почему она плачет? – испуганно поинтересовался Андрей, обнимая меня за плечи.

– Потому что так задумано.

Нет, я не смогу с ним жить, никогда. Он только прикасается ко мне – и у меня голова кружится, и эти искорки по всему телу. Разве можно жить в будке с высоким напряжением? Или к ослепительному счастью тоже привыкают?

– Пойдем, – я потянула Андрея за руку. – Все, она заснула. Спит обычно крепко, до утра.

Мы перешли в мою комнату, растянулись на постели. Андрей попытался меня обнять, но я перехватила его руку:

– Потом. Ты так и не рассказал мне про то, почему теперь на тебе вместо розового пиджачка и зеленых джинсов обычные стильные вещи и как именно ты попал к Коляну. А про проститутку Надю – особенно подробно.

– Подумаешь, Надя…

– Я подумаю! Я вот сейчас возьму и подумаю! Мне Колян говорил, что у тебя с ней любовь, и ты ради нее на все готов, и кроме нее тебе больше никто…

Андрей закрыл мне рот поцелуем. После чего его рассказ о том, что произошло, все-таки пришлось на полчасика отложить…

…Для отца, популярного драматического актера, и мамы, известной в свое время балерины, решение единственного красавца-сына поступать в школу милиции стало настоящей катастрофой.

– Какая-то милиция! Какие-то бандиты! Грязь, кровь! Опасность, в конце концов! Что ты себе думаешь? – бушевал отец и принимал позы высокохудожественного страдания, которые знала вся страна.

– Спокойно, все не так уж и плохо, – мама запила новость валокордином и распрямила свою и без того идеально прямую спину. Глядя на эту хрупкую женщину, никто никогда бы не поверил, что это она является настоящей главой семьи. Впрочем, она была не только сильной, но и мудрой женщиной, мастерски создававшей у мужа иллюзию, что все решения принимает он и только он. – Может, со временем мальчик получит и высшее образование, станет известным адвокатом. А это тоже искусство!

От искусства во всех его проявлениях Андрея тошнило. Может, потому, что он с ранних лет видел не столько его блеск, сколько изнанку.

Родители все время в разъездах. А если и дома, то это ничего особо не меняет. Многочасовые изматывающие тренировки мамы, отец все время в роли и с удивлением смотрит на собственного ребенка. А ради чего? Постоянные театральные сплетни, интриги, неискренность, пьянство. Успех? Он такой эфемерный, такой сиюминутный! Разве он стоит всех этих усилий? Разве он представляет хоть какую-то ценность? Да ведь весь этот мир, фальшивый и неискренний, вызывает одно-единственное желание: убежать из него.

Убегать было проще всего в книги. У отца имелась потрясающая библиотека. Сначала Андрей глотал тома про приключения мушкетеров, потом пришел черед Конан Дойла и Агаты Кристи, а советские детективы про доблестных милиционеров окончательно набили кашей плохо соображающую, еще почти детскую голову.

Тогда так казалось: в милиции работают честные и справедливые люди, которые оберегают покой мирных граждан, изобличают хитроумных преступников, жертвуют собой ради других. Милиционер – он благородный, как д’Артаньян, умный, как Шерлок Холмс, проницательный, как мисс Марпл. Ну и зовут его – майор Пронин, поправка на российские реалии. Все по-настоящему. И никакого театрального жеманства.

В годы учебы в этом, казалось, еще был какой-то смысл. На дворе стояли лихие девяностые, бандиты убивали друг друга и ни в чем не повинных людей, а милиции, растерявшейся в этих новых условиях, требовались новые кадры.

Вакансий тогда было – выше крыши, из милиции все бежали, кто в бизнес, кто в частные охранные структуры.

Но когда у тебя лицо, выхоленное генами театральной династии в третьем колене, то в трудовой книжке появляются все новые и новые записи. С оперативной работы погнали через полгода – вреда от Андрея было больше, чем пользы. С должности участкового милиционера пришлось увольняться самому – количество гражданок, жаждавших в отсутствие супруга провести профилактическую беседу в горизонтальном положении, серьезно угрожало устойчивости психики. Потом было спецподразделение при ГИБДД, эскортирующее на мотоциклах всяких важных почетных гостей. Оттуда тоже пришлось рвать когти, потому что у чиновников, разумеется, были супруги, домогавшиеся внимания самого красивого мотоциклиста. В конце концов почти двухметровую красоту Андрея упаковали в автомобиль управления наружного наблюдения, чтобы она по минимуму бросалась в одинаково внимательные глаза женщин и преступников. Но там стало совсем тоскливо, потому что слишком часто объекты наблюдения направлялись к вышестоящему милицейскому начальству. И толка от этого самого наблюдения не было уже никакого, только напрасно проезженный казенный бензин. Ситуация складывалась удручающая, не пришей собаке хвост. Вроде как есть специальность, а работать по ней невозможно. Тем более, с годами оставалось все меньше уверенности, что эта работа действительно хоть кому-нибудь нужна. От грустных мыслей спасали книги. Маринина с ее прямолинейной Каменской, Платова с роскошной, прямо-таки бархатной стилистикой, Донцова, светлая и легкомысленная.

А еще была Леночка…