Любовь по контракту (СИ)

— Как готовились, так и будете готовиться, — ледяным тоном заявил Алехандро, утягивая Каролину следом за собой куда-то вверх по лестнице. Хорошо при этой некрасивой сцене не присутствовал Эрни. Мальчика отправили раньше вместе с еще одной дамой, одетой в серое платье с белым воротничком, по виду экономкой или управляющей этими хоромами. Каролина даже не успела ее рассмотреть толком, не то что запомнить имя и лицо, как та скрылась в глубине дома. Похоже, дисциплина тут лучше, чем в армии, — подумала девушка, следуя за мужем. Затем он резко обернулся и шагнул к матери. — Мама, прошу, запомни. Моя жена — Каролина, церемонию мы повторим уже через несколько дней. Мне нет дела до того, что там себе вообразила о нас Лорена. Немного позже мы с Линой подадим документы на усыновление Эрни…

— О-о, — протянула сеньора, и тут же ее лицо смягчилось, но Каро все равно достался ледяной взгляд. — Так это временно, ну, что же… я поговорю с Лои, пусть не отчаивается. Несколько месяцев…

— Мама! Услышь меня, пожалуйста, — несмотря на то, что Леонорра Алмейра полностью игнорировала требование сына и говорила на родном языке, Алехандро упорно отвечал ей на английском. Каро даже улыбнулась, подумав, что если препирательства со свекровью продолжатся, он в отместку заговорит с ней по-русски. Заметив ее улыбку, сеньора неодобрительно поджала губы. — Если ты и дальше захочешь видеть не только меня, но и внука, а в будущем и других внуков, наших с Каролиной детей, тебе стоит принять сразу к сведению, что другой жены у меня не будет. Каролина Алмейра здесь не на правах гостьи, она будущая хозяйка всего этого, — Алехандро обвел рукой пространство коридора, махнул в другую сторону. — Если нет… мы просто съедем в другой дом, благо их у семьи достаточно. Можем даже вернуться в Россию. Я свободно говорю на родном языке супруги, ей там будет комфортнее, чем в чужой стране. А для меня теперь интересы моей, — это слово Алехандро старательно подчеркнул, — семьи важнее.

Сеньора молчала долго, Каролина даже немного пожалела женщину, которой сын указал ее место, да еще в настолько грубой форме. Она даже хотела сделать шаг, чтобы обнять поникшие плечи свекрови, сказать, что Алехандро никогда не выполнит своих угроз, а она… она постарается… Да только взгляд, подаренный из-под ресниц вовремя остановил ее порыв. Нет, эту скальную породу не обтешет даже ветер и непогода, а именно так Каролина представила себе в мыслях Леонорру Алмейра. Да уж, вряд ли они когда-нибудь найдут общий язык, но надеялась, что практически приказ ее сына остановит сеньору от необдуманных действий и угроз в адрес Каролины.

— Я услышала тебя, сын, — уже на чистом английском проговорила она, а затем уже повернулась к Каролине. — Я рада приветствовать тебя в нашем доме, — сказано так, словно ей сделали огромное одолжение. Что ж, она и не надеялась. — Я рада обретению дочери в твоем лице, Лина. Можешь называть меня сеньора Леонорра, — «М-да, это будет непросто», — подумала Каро, но вида не подала, продолжая улыбаться спокойно и даже вполне искренне. Но сделала себе зарубку быстрее освоиться в этом доме, в этой стране, чтобы не чувствовать себя унизительно, а еще глухонемой. — Надеюсь, ты тоже пойдешь нам всем навстречу и, как можно, скорее освоишь испанский язык. Все же, испанцы на нем практически не говорят, как верно и у вас в… на родине. Это элементарная дань уважения.

— Конечно, сеньора Леонорра, — медленно проговорила Каролина, выговаривая слова. Сеньора едва заметно поморщилась, но Алехандро уже утянул жену в просторную комнату, оказавшуюся их спальней. — Алехандро, мы же не…

Ей тут же заткнули рот поцелуем, о которого по венам кровь побежала стремительным потоком, сметая всю неуверенность и робость. Она отвечала не менее пылко, даже не пытаясь его остановить и понимая, что ему сейчас нужно успокоиться и прийти в себя. Но муж остановился, тяжело дыша и прижимая Каролину к кровати собственным телом. Она непонимающе уставилась в его черные глаза, так похожие на глаза матери. Алехандро скатился с нее, откинувшись на спину, а Каро приподнялась, чтобы оправить одежду. Внутри горчило разочарованием и жгло неудовлетворенным пожаром, но она молчала, старательно пряча обиду.

— Лина, прости, — Алехандро осторожно подтянул к себе девушку, устраивая ее на своей груди. Она немного отстранилась, чтобы лучше было видно лицо мужа, а затем прижалась ухом к тому месту, где бешено колотилось его сердце. — Никогда не позволяй обращаться с собой… так.

— Как? — тихо переспросила она, продолжая слушать размеренный стук. — Я не хочу, чтобы из-за меня ты ссорился с родными, Алехандро. Это неправильно. Ты угрожал своей матери, что… отнимешь у нее внука, разве это будет способствовать улучшению наших с ней отношений? Нет…

— Каролина, никто не смеет унижать тебя в моем присутствии, — попытался объяснить ей, как маленькому ребенку, он.