Любовь по наследству, или Сундук неизвестного

Один из преследователей, наиболее прыткий, оказался около Эрика раньше, чем тот рассчитывал, и сбил парня с ног. У этого человека тоже имелось оружие, за которым он незамедлительно потянулся, наблюдая, как Эрик кубарем покатился вниз, в овраг, но, оказавшись на дне, ловко вскочил на ноги. Он стоял, пошатываясь и глядя на своего преследователя, тяжело дышал при этом, но его глаза полыхали яростью.

Я поёжилась от этого его взгляда, который смогла углядеть даже на таком расстоянии. Что это со мной? Обычно я не вижу так далеко, но сейчас...

С удивлением я обнаружила, что вижу всё чётко и ясно. И Эрика, и его глаза, и человека, что стоит над оврагом, а также лица тех, кто только приближается к склону.

Для проверки я посмотрела вверх, на макушки деревьев, всегда казавшиеся мне зелёным бесформенным полотном, но теперь являвшие собой веточки с тоненькими нежными листочками.

Эрик! Это всё он и его магия! Его способность исцелять!

Вылечил ли он меня специально, или же случайно перестарался с ранкой от осоки, было не важно. Это в любом случае казалось невероятным чудом!

Возможно, его хотят убить именно из-за этого, и ему прекрасно известно всё?

Я теряла время на глупости, поражаясь своим прозрением и глядя на всё происходящее, не как участник, а как сторонний наблюдатель.

Последующие события быстро привели меня в чувства.

Выстрел был почти беззвучен, и я скорее  не услышала, а увидела его по дёрнувшейся от отдачи руки мужчины. И, конечно, завопила.

Сама от себя не ожидала: обычно я сдержанная, молчаливая и владею эмоциями, но сейчас не сдержалась, и заорала так, что мужчина с пистолетом на меня тут же оглянулся.

Я заткнулась. Кто его знает, насколько метко он стреляет? Искоса глянула на Эрика. Он прижимал ладонь к правому плечу. Так... Наверно, мужчина стреляет не очень метко. Или же не собирается расправляться с парнем здесь и сейчас.

- Проваливай, - холодный голос этого человека прозвучал нервно.

Залаяли собаки, и звук лая приближался. Я вздрогнула от этого, но тут же в душе зародилась надежда: собаки могли быть опасными, но могли и привести с собой человека! Как бы хотелось,  чтобы это были собаки какого-нибудь лесничего, сторожа или охотника, с ним вместе, желательно! Потому что только своры бродячих псин нам не хватало!

Тем временем рука мужчины дёрнулась повторно, и оружие снова было направлено на Эрика. Это даровало мне некое предательское секундное чувство облегчения, что не на меня, а на него нацелено дуло. В следующий миг я почувствовала себя жалким предателем от этого. Мало того, что стою и не знаю, что делать, так ещё и трясусь за свою жизнь больше, чем за жизнь Эрика! Это логично и оправдано, ведь чувство самосохранения никто не отменял... Но отчего тогда мерзкое ощущение собственной ничтожности и малодушия? В человека, которого я целовала столь недавно, пытались убить, а я стояла в стороне, не в силах ни убежать, ни что-либо придумать.

Поганые чувства разогнал приближающийся злобный лай, прозвучавший отчётливее, чем в прошлый раз. Стало страшно. Собаки могут оказаться пострашнее вооружённого человека, если решат наброситься.

Я бросилась вниз, в овраг, к Эрику. Плевать, что вооружённый мужчина прогонял меня и давал шанс уйти живой, плевать, что сейчас мы с Эриком станем отличной мишенью и плевать даже на мчащихся в нашу сторону собак. Главное - оказаться ближе к Эрику, чтобы он знал, что я рядом, что хочу быть рядом и что готова остаться с ним, даже если это последние минуты наших жизней.

Смелое, безрассудное решение гнало меня вниз, ноги скользили по траве, и я иногда едва не падала, придерживаясь рукой о склон. Торопилась, потому что Эрик смотрел на своих врагов и не видел меня, всё ещё не видел и не мог ощутить, что мы - вместе.

Собачий лай, дёрнувшаяся рука мужчины с пистолетом... Он не попал! Не попал! Или просто не хотел попадать? Почему он промазал?

Человек наверху нервничал, он мог промазать из-за этого... Или просто решить не убивать Эрика...

Мне было всё равно, почему пуля прошла мимо. Оказавшись на дне оврага, я бросилась к Эрику и порывисто обняла со спины. Он ощутимо вздрогнул от этого прикосновения и обернулся на меня. В светло-серых глазах промелькнула боль, та физическая боль, которую причиняла рана. Эрик смотрел с нежностью, но глаза его казались испуганными. Он не скрывал своего страха, но и не поддавался панике.

- Я буду рядом, что бы ни случилось, - пафосно изрекла я, и по взгляду парня поняла, что он понял, насколько искренними были мои слова.

Он не стал меня переубеждать, тем более, что было поздно менять решения. Мужчина с пистолетом бросился бежать, почувствовав, что собаки близко. Нам же бежать смысла не было: пока выберемся из оврага, потеряем время, да и Эрик со своим плечом вряд ли сможет резво перемещаться.

Раздались крики и рычание - собаки рвали тех, кого мы не могли видеть, зато стало ясно, что самое время сматываться.